Дверь чуть слышно отворяется, Фор, бл*, попалась… Входит, приближается широкими шагами. Темно синие глаза полыхают укором, брови насуплены. Крылья носа раздуваются от негодования, я чувствую как в нем закипает раздражение, постоянные желваки на скулах стремительно разгоняются, сейчас начнет вставлять мне пи*дюлей.

— Фор, обязательно было его в камеру сажать? — предвосхищая его неизбежные нотации, разрываю я скопившуюся тишину. — Ты же видел, что он без сознания, зачем надо было? Теперь воспаление пошло. — глаза у Итона округляются от моих упреков, надо сбавить обороты. — Но ведь можно было до этого не доводить.

— Эшли, ты в своем уме? — вскинул наш лидер руками и покачал головой. — Я что, каждого пленного должен лично обследовать? Я приказал всех лже-бесстрашных отправить в камеры, а то что среди них Эрик и то что он при смерти я узнал уже от дока.

— Вот, сукин ты сын, Эрик, — подушечки плавно поглаживают его кожу, нет сил, нет желания отрывать ладонь. — Напугал до усрачки. Прихожу в себя, рядом лежит Эрик, весь в крови и без сознания. ОПЯТЬ, бл*дь.

— Так, Эшли, давай, топай отсюда. — указывает мне Фор на дверь. — Я сначала должен с ним поговорить, потом посмотрим разрешу я тебе с ним видеться или нет. Он предатель, не забывай, и я не хочу чтобы он тебе запудрил мозги. — видя, что я не шевелюсь и не спешу выполнять его требования, Тобиас ухватывает меня под локоть и сам выталкивает в коридор. Бд*дский Стифф!

Как и пророчил Док, Макс отправился жарится к чертям на сковородку, врачам не удалось его вытащить. А потом… Чувство колотящей изнутри радости, вселенской эйфории или еще чего? Не знаю, что мы испытали, узнав, что чертову сучку Джанин убила собственная помощница… дайте я ее расцелую! Но визжали мы громко, до поросячего визга и знатно наклюкались, но как всегда жизнь приносит свои неизбежные сюрпризы. Да, та еще затейница. На место Джанин встал Сэм! Еще один долбанный любитель правления. Возгласил себя лидером ПРАВЯЩЕЙ (?) над всем Чикаго фракцией Эрудиции, да еще и Бесстрашия?! Да ох*еть можно!!!

Заявил, что мы должны стать единым обществом, без разделения по способностям. Но только под его началом, неусыпным контролем и конечно же, твердой, наводящей рукой властвования, царствования и управления. А вот сто йухов тебе в запазуху, княжок у*бищный! По данным нашей маленькой разведки — везде подслушивающей Линн, Сэм собрал возле себя афракционеров, теперь у него не только есть оружие, но еще и, хоть и х*евые, но люди. И их много, больше чем нас, намного больше. Изгой называют себя «Вольники», мать их. А мы должны уходить за стену, на старую базу бесстрашных…

Эрик уже неделю в сознании, даже поправляется, но Фор разрешает пускать к нему только Роджера. Наш лидер полностью завинтил все болты по дисциплине и возле палаты предателя появился не дремлющий охранник, строго следящий за порядком. А я, совершенно бескорыстно пытаюсь с ним подружится и великодушно таскаю ему кофе. Ага. Вот и сейчас, приметив наконец появившегося в лазарете Итона, шмыгаю за ним по углам и крадусь на мысочках. Лидер кивнув караульному заходит в палату, мужчина, пользуясь маленьким перерывом зажимает в зубах сигарету и отлучается на перекур. Следом вышагиваю в коридор и замираю возле нужной двери, буквально прилипнув ушами к деревянной поверхности.

— Ты во мне дыру просмотришь. — слышится самый родной в мире голос…

Комментарий к «Глава 10» Жена Ворона – Сани http://nclc.ru/vanessa-anne-hudgens/vanessa-anne-hudgens-1920x1200-29414.

JPG

Наши парочки – http://s020.radikal.ru/i711/1501/1d/dbb97b23dcae.jpg

====== «Глава 11» ======

Эрик

Что-то, с каждым разом, все сложнее приходить в себя. Испытываю жгучее желание остановить карусель. Черт, что ж так все ходуном ходит, бл*дь, и когда это кончится-то уже. Пытаюсь открыть глаза, пока не выходит. Ну ладно, зато слышу хорошо. Писк каких-то приборов, эхом отдающиеся далекие голоса. Белый шум. Тихие легкие шаги. Шуршание одежды. Тихое звяканье ампул, шорох каких-то оберток. Иголка впивается в плечо. Те же звуки и еще одна иголка впивается в бедро. Вот черт, что же это за херня? Слышу прерывистое дыхание. Я знаю чье оно. На руку падают капли. Маленькие, легкие, прохладные ладошки гладят разгоряченный лоб. Сразу вспомнился последний вечер в Бесстрашии. Можно это не прекращать, а?

Звук открывающейся двери, тяжелые шаги. Кто же это у нас ходит, будто сваи заколачивает?

— Фор, обязательно было его в камеру сажать? — ага, Фор, значит. И я не в Эрудиции, сидел в камере, не ячейке, еб*ть ее, — ты же видел, что он без сознания, зачем надо было? Теперь воспаление пошло. Но ведь можно было до этого не доводить.

— Эшли, ты в своем уме? Я что, каждого пленного должен лично обследовать? Я приказал всех лже-бесстрашных отправить в камеры, а то что среди них Эрик и то что он при смерти я узнал уже от дока.

— Вот, сукин ты сын, Эрик, — о, спасибо, родная, что-то тебя заело на этом прозвище, — напугал до усрачки. Прихожу в себя, рядом лежит Эрик, весь в крови и без сознания. ОПЯТЬ, бл*дь, — вот коза. Ладошку не убирай.

— Так, Эшли, давай, топай отсюда. Я сначала должен с ним поговорить, потом посмотрим, разрешу я тебе с ним видеться или нет. Он предатель, не забывай, и я не хочу чтобы он тебе запудрил мозги, — я всегда знал, что Фор урод редкостный, но теперь знаю, что он еще, м*дазвон еб*ный, бл*дский Итон. Ну погоди, дай только в себя прийти, козел. Ладошка исчезла. Урод, ну я разберусь с тобой еще. Возня, звук удаляющихся шагов.