– Можно, конечно, допустить гипотезу, что мы, в конечном счёте, страдаем полной ерундой. Но ведь кто-нибудь в нашем мире должен заниматься и этой неприятной гипотезой! Нельзя же оставить без внимания.... А прочие задачи, стоящие перед человечеством, и без нас пользуются популярностью. Если мы бросим свой пост,... Вы понимаете меня?

– Думаю, что - да, - сказал я.

– Например, - продолжил Савелий Аристархович через некоторое время, когда справился, наконец, с пиджаком, - Вы утверждаете, что Вы - боевой маг. А у нас, в нашем мире, вообще нет специалистов по магии. Вот, наколдует тут какой-нибудь пришелец какое-нибудь зловещее проклятие - так мы не то, что противостоять, но даже понять, что происходит, не сможем! Вот что обидно! Мы не поймём, что происходит, пока не станет слишком поздно! Вот поэтому-то я столь настойчиво просил Вас дать мне честное слово, что Вы не злоумышляете вреда нашему миру.

– А почему Вы поверили моему слову?
– спросил я профессора.

– Я уже упоминал, что имею справку из психбольницы? Мне, видите ли, пришлось тщательно изучать психологию, что бы выработать технику общения с так называемыми 'нормальными' людьми. Тщусь надеждой, что не бедный жизненный опыт, врождённая наблюдательность и внимательность к деталям, и годы тренировок, позволяют мне с достаточной степенью точности обнаружить, когда говорят не правду.

– Вы полны сюрпризов, профессор!
– удивился я.

– Наблюдая за Вами, я определил вероятность лжи, как достаточно низкую.

– Я же... ворвался к Вам, как хулиган, - сокрушённо признал я, виновато опуская перед профессором голову.
– Наорал...

– Как испуганный хулиган, - усмехнулся профессор.
– Именно поэтому я сделал вывод, что Вы не опасны.

– Не опасен?

– Сильный и беспринципный хищник не станет угрожать, показывать клыки, - задумчиво проговорил Савелий Аристархович.
– Вы, юноша, смотрели первого 'Терминатора'?

– Ну, да, - вспомнил я фильм о роботе-убийце из мрачного будущего.

– Мне нужна твоя одежда!
– попытался передразнить Терминатора Савелий Аристархович, и получилось это у него очень потешно! Я улыбнулся.

– Вы боялись, молодой человек, потому что знали, что ничего не сможете мне сделать, - выдал профессор, и насмешливо взглянул на меня.
– Не потому, что физически не можете, а потому, что морально не способны причинять боль и убивать. Мне, к сожалению, доводилось общаться с людьми, готовыми к убийству без рассуждений и колебаний.

Я снова подумал, что злым колдуном быть круче, чем добрым...

Ну и подумаешь!

– А я, может, и не хочу быть терминатором! Подумаешь, крутизна космическая! Зато мне вот так жить - в кайф! Зато у меня друзей много, и все - интересные люди! А кто захочет дружить с терминатором? Другой терминатор?

Профессор невольно поморщился, очевидно, от вульгарности моих формулировок. Но потом искренне улыбнулся. Однако я не собирался сдаваться так просто:

– А я вот тоже угрозы в Вас, профессор, не почувствовал, оттого и боевой магией бабахать не стал!
– вот, пусть это переварит! А то, понимаешь, я ему, видите ли, не крут!

Тут я охнул, и хлопнул себя ладонью по лбу!

– Магия не сработала, потому что в Вас не было угрозы!
– дошло до меня.
– Тот монстр угрозой был. Даже тот охранник внизу, на проходной - тоже способен представлять собой реальную угрозу. Он был готов к конфликту, а конфликт - это дисгармония во 'вселенской опере' - как объяснял сенсей, это рождает возмущения и колебания магического фона.

– Не понимаю. Поподробнее, пожалуйста, - попросил обеспокоенный профессор.

– Я это вслух? А поподробнее не будет, - огорчил я его, - потому что я и сам не понимаю. Просто вспомнил кое-что из мутно-поэтических разглагольствований своего учителя магии. Все маги, кого я встречал - жуткие гуманитарии! Ничего не могут чётко сформулировать, и внятно объяснить.

– Конечно!
– ухмыльнулся профессор.
– Всё, что можно чётко сформулировать и внятно объяснить уже взяла под контроль наука! Магии остались смутные непонятности...

– Но ведь как-то они с этими непонятностями живут и действуют!
– возразил я.

– Очевидно, без помощи логики, - вздохнул Савелий Аристархович.
– Наверное, предчувствуют, а не рассуждают.

Ох, наверное, профессор прав. А я-то привык рассуждениям доверять, а не смутным предчувствиям. Логика - объективна, а предчувствия - субъективны же! И как мне с этим быть?

Когда профессор собрался, - а собирался он дольше, чем мог бы, поскольку оказался человеком рассеянным. Ну, или это его наша беседа так 'загрузила', и он просто пытался делать разом много дел: размышлять над несколькими проблемами, анализировать ворох гипотез, и одновременно - собираться. Но когда он всё же собрался, мы спустились в холл все втроём: профессор, я и кот Конфуций.

Кстати, о том, как я кота заколдовал, я в своём рассказе профессору тоже умолчал - решил на всякий случай оставить козырь в рукаве. Конфуций не возражал.