Шрифт:
Этот коварный железный изверг просто встал на колено, и упёрши в землю стальную ладонь, скомандвал:
– Сим-Сим, откройся!
– и песок перед Железным Дровосеком взметнулся в тихом таком смерчике, разлетелся послушно в стороны, обнажив плиту. То была здоровенная чуть оплывшая гранитная плита, неподъёмно тяжеленная даже на вид. На той плите было высечено по латыни: "покойся с миром".
– О... как там... околдоваться мне в фонарь!
– выдохнула Миранда.
– Ага, горелые манускрипты!
– поддержала её Огава.
Вацлав просто присвиснул. Я звуков не издавал, поскольку потерял управление над отвисшей челюстью. А гранитная плита тем временем вздрогнула, и поднялась в воздух! Из открывшейся под ней дыры вырвался тяжкий вздох, взметнувший по песку позёмку. Пахнуло ментолом и фиалками. Плита встала вертикально, как надгробный камень над открытой могилой.
– Вы на надпись внимания не обращайте, - бросил нам Мэтр, - это ребята прикололись. Вообще, имеется в виду, что тут надёжный схрон, в котором можно спокойно и мирно отдохнуть. И там есть запасы воды. А так же еды. Солёных орешков, вяленых фруктов, сладких пирожков в стазисе, и мятных ватрушек.
– Ватрушек нет, - раздался женский голос, - запасы разукомплектованы.
– А это Сим-Сим, - махнул нам рукой Мэтр, и обратился в дыру под плитой: - Сим-Сим, а кто сожрал ватрушки?
– Майкл, - ответил голос.
– А, ясно! Сим-Сим, закройся!
– бросил Железный дровосек, и развернулся к нам. За его спиной с лёгким шорохом огромная гранитная плита легла на место.
– А... чего это...
– вытаращился на сенсея Вацлав. Я мысленно вздохнул с облегчением. А потому что мне очень хотелось и самому на Железного Дровосека наорать. Но некоторые чувствительные натуры (горелая изолента!) пугаются, когда я так делаю, и потом считают, как выяснилось, меня опасным психопатом. Так что я сдерживался изо всех сил. А вот пусть кто-то другой на этот раз выступит, а я посмотрю.
– А что не так?
– деланно удивился сенсей, глядя на Вацлава.
– Ты схрон зачем закрыл?
– взвился тот. Роджер, Тимур, Хельга и Миранда стали кучковаться за спиной Вацлава, кидая на сенсея хмурые взгляды. А я и Огава отошли в сторону - мы сенсею верили. Нет, не так. Мы верили, что наш сенсей опять что-то задумал и чудит, а в итоге он опять окажется прав.
– Ой, и вправду!
– наигранно всплеснул железными руками наш сенсей.
– Ох, извини, не подумал! Ну, так ты возьми да открой! Дел то!
– А!
– воскликнула Хельга, - Так это упражнение такое!
– Ну да, - улыбнулся ей коварный сенсей.
– Хотите водички попить - откройте схрон. Как это делается - вы видели. Валяйте!
– и он демонстративно отошёл подальше в сторону.
– Сим-Сим, откройся!
– попросил Вацлав, встав на колени в том самом месте, где Железный Дровосек открывал схрон. Ничего не произошло.
– Сим-Сим, что не так?
– спросил Вацлав. В ответ - тишина.
– Погоди-ка, - отодвинул его в сторону Роджер, и занял коленопреклонённую позицию.
– Сим-Сим, откройся!
Не-а, не открылось. Потом пробовали все по очереди.
– Да в чём секрет-то?
– возмутилась Миранда, когда её попытка провалилась.
– На ту плиту наложена магическая печать, - принялся объяснять сенсей, - а вам надо к ней обратиться - к магии. Вы произносите просто слова, а надо произносить заклинание. Вы видели Сим-Сим в действии, так постарайтесь теперь почувствовать эту магию, пропустите её через себя. Вряд ли я сумею объяснить понятнее.
Начали пробовать ещё раз. Сработало у Тимура. Он присел, замер, будто прислушиваясь к чему-то, потом с шумом втянул в себя воздух, и радостно выкрикнул:
– Привет, Сим-Сим! Откройся!
Гранитная плита дрогнула, и поднялась. Тимур весело хохотнул, и сиганул в открывшуюся дыру.
– А ну, закрой её обратно!
– потребовала тут же Миранда.
– Другим тоже нужно научиться!
Но у Миранды и в этот раз не получилось. Следующей плиту подняла Хельга.
– Эй! Ты чего пирожки уплетаешь! Надо остальных дождаться!
– раздался её звонкий голос из дыры прежде, чем плита с лёгким шелестом легла на место. К плите вышла Огава, и почти что сразу же подняла плиту.
– Это легко!
– обнадёжила нас она, обернувшись.
– Это так же, как оружие магическое использовать!
– и ушла. Плита закрылась.
– Я же её чувствую!
– жаловался Вацлав, простояв пару минут у базальтовой плиты.
– А она меня не слушается!
– Эй, Маус, ну-ка рявкни на неё, как ты умеешь, - подумав над словами Вацлава, обратился ко мне Роджер.
– Да, горелые манускрипты!
– возмутился я, - А что я-то?! Я же вовсе не какой-нибудь страшный и наглый железный дровосек! Я вообще культурный воспитанный мальчик из приличной семьи,... который может разок сорваться, если его зашвырнуть в чужой мир, не предупредив.