Я вспомнил Сашу, и с радостной улыбкой быстро уснул.

Утром я опять проснулся в одиночестве. Потянувшись изо всех сил, решил сегодня опять прийти в школу пораньше. Быстро вскочив с кровати, принялся её заправлять. Вот ещё один минус отсутствия Юрки, тот любил поваляться, и постель за ним заправляла мама. Ах, мама…

Зарядку я провёл опять с мыслью о Саше, не заметил, как все упражнения кончились. Пошёл смывать пот и думал, что до Нового Года осталась неделя, надо успеть отрепетировать со школьной группой, а мне ещё не ответили, утверждён ли мой план мероприятий. Разошёлся! Не утвердят, так не утвердят, зато, сколько радости доставили репетиции!

Но каковы мальчишки! Я прыснул, зажимая рот, чтобы не расхохотаться в голос: от горшка два вершка, а туда же! Нет, общение с ними мне тоже доставляет немалую радость, и даже сладость, так что нечего смеяться над больными людьми. Сам хорош!

Одевшись, я прошёл на кухню. Так, чем мама вчера баловала мужчин?

О! Фаршированные перцы!

Напевая, я наложил себе три больших перца, и поставил разогреваться. Обернулся, и увидел маму. Мама сидела за столом и грустно смотрела на меня. Настроение медленно упало. Я стоял, опустив голову, и молчал. Молчала и мама, наверно, придумывала наказание.

Тут запищала микроволновка, и я, достав тарелку, поставил тарелку на стол. Но есть я не мог, пока мама не разрешит.

– Почему вы вчера пошли к Саше?

– Ну не всегда же у нас дома толкаться. У них квартира, больше, я им курицу с картошкой пожарил, а то кушать было нечего, родители поздно приходят. Мы так увлеклись, что и Елена Владимировна не заметила, как время пролетело.

– А мне кажется, ты просто сбежал из дома, потому что у папы был отгул.

– Ну и… Зато Юрик с ним целый день общался, никто им не мешал. А то припёрлась бы опять целая кодла, начали бы песни орать, да пляски плясать. Чего хорошего?

– Н-да, - наверно, представила себе картину мама, - тогда, почему ты не позвонил, что задержишься?

– Ну, мама! Я же говорю: заигрались мы!

– Не мы, а ты. Саша был дома, Толик всем позвонил, только ты забыл.

Я опустил голову, чтобы блеск в глазах не выдал мою радость, но широкую улыбку не смог скрыть: я прощён!

– Посмотри на меня! – засмеялась мама. Я поднял голову со своей широкой улыбкой.

– Какие щёчки! – восхитилась мама, - наконец-то наел себе щёчки, да с ямочками! Саша, наверно, любит за них держаться! – мама взяла меня за щёки.

– Нет, они любят их целовать.

– Кто это они? – удивилась мама.

– Саша с Толиком. Саша - правую, Толик – левую. Знаешь, что они вчера учудили? Сговорились, и развели меня, как ребёнка. Сказали, что Толик согласен быть моим вторым мужем! Я подумал, что это хороший вариант.

– Да, весёлая у вас компания! Так что с Новым годом? Пригласил их?

– Нет, мамочка, папы не было, да и забыл я…

– А папу Толика?

– Мама, надо нам собраться всей семьёй, и решить, кого, сколько, или вы всё уже решили? А то я приглашу, а вы не готовы. Да и согласятся ли на моё приглашение?

– Родители Саши разве не захотят познакомиться?

– Они военные, и могут дежурить. Папа Толика ничего не может пить, Яна тоже.

– Мы тоже не алкоголики. По бокалу шампанского.

– Я думаю, лучше пригласить взрослых на первое число, а с ребятами мы встретим Новый Год вместе. Вот увидишь, как будет весело! Мы отработаем новогоднюю программу, для Юрика тоже номер придумаем.

– Что-то в этом есть. Ты завтракать-то будешь? Остыло уже всё!

В школе я подошёл к своей классной руководительнице, и спросил, когда мы сможем репетировать свои танцы с группой.

Антонина Павловна вздохнула. – Очень они загружены, старшие классы репетируют, заказы от директора, завуча.

– Ясно, - сказал я, - дети опять никому не нужны…

– Ну что ты опять говоришь?

– Что не так? Вы же говорите! Старшие, взрослые, они важнее. Ну и хорошо, пусть празднуют сами, мы и дома побудем.

– Саша!

– Что Саша? То придумай номер, потом оказывается, что всё время занято. Нам это надо? Надо. Мы неплохо провели время, и проведём ещё.

– Ну что ты обижаешься?

– Почему я обижаюсь? Я прыгаю от радости, разве не заметно.

– Заметно. Твой вальс с Сашей почти на первом месте, на остальное действительно нет времени, тем более что вальс группа может сыграть и без репетиции.

– Вы не знаете, от чего отказываетесь.

– Я верю, что это был бы гвоздь программы.

– Вот именно, что был бы. А вальс мне не хочется танцевать, его могут все, кто желает, танцевать, мне не жалко.

– Саша, ну перестань, успокойся, не злись на меня.

Но я уже надул губы. Толик до сих пор почти чёрный ходит на уроки, а им всё равно. Теперь, если даже разрешат, уже не хочется веселить народ.