А потом случился взрыв в Бирмингеме. Два паба, больше двадцати убитых, все гражданские.

– И кто это сделал?
– вопрошал Брендан.

– В Бирмингеме нет нашей бригады, - авторитетно заявил командир.
– В штабе сделали официальное заявление, что ВИРА к взрыву не причастна. Это явная кровавая провокация, не наши методы.

– Зато в новостях говорят, что это были наши. Даже нашли каких-то шесть человек и арестовали их.

– Они не из ВИРА, и не и ОфИРА. Никто их не знает. Скорее всего обычные обыватели, которых полиция взяла просто так, лишь бы предъявить общественности злодеев.

– Что-то мне это не нравится, - говорила Алистрина, - Как будто власти что-то замышляют, и нам это выйдет боком.

Так оно и оказалось. Через четыре дня после взрыва неизвестного авторства, министр внутренних дел заявил, что Ирландская республиканская армия должна быть объявлена вне закона.

– Ну, так давайте и британскую армию распустим, - разговаривала с телевизором Алистрина, - хотя бы за одно Кровавое Воскресенье и постоянный террор мирного населения. ВИРА ничего принципиально нового в ответ не делает.

– Командир Туми звонил, - сказал позже командир бригады.
– Нужна ответная акция и немедленно. О твердости наших намерений должны знать. У нас есть что-нибудь в запасе?

– Три "малышки" с таймером.

В этот же день на трёх почтовых офисах в течение одного часа взорвались почтовые ящики. Двадцать два человека были ранены.

Через два дня британский министр дал свой ответ - отправил в Вестминстер законопроект о предоставлении полиции полномочий задерживать на 48 часов всех заподозренных в терроризме без предъявления им обвинения.

– И чем это принципиально отличается от интернирования?
– обсуждали новость в лондонской бригаде.

– Тем, что интернирование "постепенно" будет прекращено, а взамен введут такие же аресты без обвинения.

Ответ министру был сделан в этот же вечер - ещё две бомбы в почтовых ящиках и двадцать раненых.

Вестминстер отреагировал через два дня, приняв обещанный закон о предотвращении терроризма - теперь каждый заподозренный в оном будет арестован на семь дней без предъявления обвинений.

– Так ведь говорили про 48 часов - возмутился Брендан.

– Верь им больше, - ответила Дарси.
– На следующий год придумают что-нибудь ещё, и будет не семь дней, а целый месяц.

– Отчасти это реакция и на наши акции, - заметил он.

И тут вмешалась Алистрина.

– Наши акции это приказ командира Туми, это, во-первых. А во-вторых, британцы очень любят считать раненых гражданских и кричать на всех углах, что ВИРА угрожает невиновным женщинам и детям. Вот только наших женщин и детей погибших от армейских пуль никто из британцев никогда считать не брался. Мы раним, а они убивают. Чувствуешь разницу?

– Ну, чувствую, - нехотя согласился Брендан.

– С новым законом ты почувствуешь её ещё больше, потому что власти будут арестовывать невиновных. Мы уже полгода как начали кампанию в Лондоне. Кого они арестовали? Только Майкла и с десяток явно ничего не смыслящих в бомбах людей.

– Вот именно, что не смыслящих. После Гилфорда ведь арестовали четырёх человек, скоро их отдадут под суд. Но мы-то точно знаем, что в Гилфорде были мы. А мы все здесь, на свободе.

– Только благодаря Майклу. Он настоящий боец, не заговорил, не выдал нас этим собакам. Поэтому они отыгрываются на здешних ирландцах. Они давят на нас, на тебя. Они бессильны сделать что-либо нам, потому что мы профессионалы своего дела. То, что в тюрьмы за наши акции сажают невиновных, отвечаем не мы, а власти, полицейские и судьи - это они отправляют в тюрьмы людей, не мы. Мы боремся за право, чтобы нас слушали и слышали, чтобы нас перестали считать низшей расой, которой только кости со стола кидают, а в остальном требуют заткнуться и не высовываться. Мы боремся за будущее объединенной Ирландии, где каждый её гражданин хоть протестант, хоть католик будет иметь одинаковые права и равные возможности. Если британские власти сейчас унижают и лишают свободы невиновных ирландцев и обещают продолжить делать это в будущем с новой силой, разве мы не правы, что продолжаем борьбу с королевством тюремщиков и извергов?

В комнату вошёл командир:

– У нас новый приказ. Будет очень насыщенный месяц.

В Ольстере прошла тайная встреча между лидерами ВИРА и восьмью протестантскими пасторами, ибо представители британской власти явиться лично побоялись - это ведь армия и полиция может убивать католических священников, пока они причащают умирающих, а в ВИРА состоят настолько дикие и суеверные люди, что у них и рука не поднимется на пастора. Итог переговоров был предсказуем - полный провал. О чём можно говорить с людьми, которые реально ни за что не отвечают?

И начались суровые трудовые будни. Акции следовали одна за другой с передышкой в день-два.

– Ты бы хоть ночью спала, а не бомбы собирала, - высказывал командир своё недовольство Алистрине.

– Некогда спать, - привычно отмахивалась она.

Успеть нужно было многое. Целями стали армейские клубы, телефонная станция, снова буржуйский Хэрродс, другие универмаги. Ущерб капиталистам был причинён на миллионы фунтов.

А потом из Белфаста пришло извещение: с 22 декабря 1974 объявляется перемирие - британские власти пошли на уступки, надо дать им время выполнить их обещания.