– Надо как-то отметить это дело, - воодушевилась Алистрина, - последний день для последней акции как-никак.

– Есть предложения?
– поинтересовался командир бригады.

– Ну, зная любовь некоторых к историческим параллелям, я предложу параллель из недавнего прошлого. Возьмём всего-то пять последних лет. Чего только не было: и схватка за Богсайд в Дерри, и битва за Шорт-Стренд в Белфасте, потом начался беспредел интернирования, оккупация, расстрел Кровавого Воскресенья, показной референдум, который ничего для католиков не решал, а ещё всеобщая забастовка, которая сорвала компромиссное размежевание власти. В общем, много чего было за эти пять лет. А ещё был премьер-министр Эдвард Хит, при котором вся эта жуть и случилась. Можно конечно сказать, что он тут не при чём, и Ольстер далеко от Лондона. Но, друзья мои, если бы главы государства на своей шкуре прочувствовали ответственность за людей, чьими судьбами управляют, может они бы стали больше задумываться о последствиях своих политических решений? Как вы считаете?

– Лично я считаю, - сказал Брендан, - что просто так подойти к даже бывшему премьер-министру это гарантированный арест.

– А если подойти не к нему, а к его квартире?

– И что?
– спросил командир, - ты знаешь адрес?

– Представь себе, да. Это не такой уж большой секрет - Белгравия, улица Вильтона. Даже знаю номер дома, и как выглядит тамошний балкон.

– Хочешь метнуть зажигательную бомбу?

– Представь себе, очень хочу. Лично. Ты же позволишь?

Командир с минуту помолчал, обдумывая предложение:

– Если в квартире никого не будет, получится мелкое хулиганство, а если Хит будет дома, и ты убьешь его?..

– То горевать не буду. А ещё не будут горевать тысячи горняков по все стране, и газовики с угольщиками, автомобилестроителями, почтовиками, портовыми служащими и ещё много кто. Хит своим реформами обозлил стольких трудяг, и в Ольстере, что в Англии, что в Шотландии с Уэльсом, теперь пусть ощутит пыл народного гнева.

В тот же вечер, не тратя время на переодевание и грим, Алистрина просто отправилась в Белгравию и сделала то, что обещала. Фешенебельный район и дома богатых и знаменитых встряхнуло от взрыва.

Перемирие началось.

1973-1974, Нью-Йорк

Пять лет Карла Боффи возглавляла экономический департамент Франклинского национального банка, и за эти годы она, сорокачетырёхлетняя ухоженная, элегантная зеленоглазая блондинка, если и бывала на светских мероприятиях, то всегда в окружении уже осточертевших за двадцать лет работы в банке коллег. Так и в этот раз, ей пришлось изысканно одеться и потратить время на макияж только для того, чтобы слушать на званом завтраке в отеле хвалебные речи в честь владельца банка Микеле Синдоны.

Прошёл год, как "итальянский Ротшильд", а именно так его порой называли, выкупил банк и занял свой пост, но до сих пор Синдона оставался для Карлы, как и для многих служащих банка, личностью глубоко загадочной. Он не любил публичности, и это казалось странным. Но в этот раз на завтраке в отеле собралось много людей. Присутствовал и премьер-министр Италии Андреотти. Политик настолько расчувствовался во время своей торжественной речи, что назвал Микеле Синдону ни много ни мало, а "спасителем лиры".

– Чем же он заслужил столь громкую похвалу?
– поинтересовалась Карла у сидящего от неё по правую руку главы отдела ценных бумаг.

– Кто знает, что на уме у этих итальянцев, - пожал тот плечами.
– Это ещё что, я слышал, как кто-то назвал его величайшим итальянцем после Муссолини. В Риме говорят, что курс лиры всё падает, безработица растёт, за коммунистов голосует всё больше и больше людей. Но раз премьер-министр считает, что всё в порядке, и Синдона спас лиру, может так оно и есть.

А потом Карла посмотрела поодаль в сторону помянутого Микеле Синдоны, но взгляд её задержался на темноволосом смуглом молодом человеке, что сидел от него по левую руку. Карле внезапно стало жутко интересно, чем в таком возрасте можно заслужить право быть приближенным "спасителя лиры". С минуту она, не отрываясь, наблюдала за молодым человеком, как он неспешно перебирает тонкими изящными пальцами столовые приборы, как учтиво наклоняет голову в сторону своего патрона, пока тот что-то нашептывает ему, как сам не суетливо и с достоинством что-то ему отвечает. Карла никак не ожидала, что юноша заметит её внимание и сам посмотрит в её сторону. В испуге она отвела глаза.

– Кто это, рядом с Синдоной?
– спросила она у главы отдела.

– Изаак Блайх, швейцарский консультант Синдоны. Занимается антикризисным управлением в банке. Кто-то средний между мальчиком на побегушках и серым кардиналом.

Карлу не на шутку заинтриговала столь противоречивая характеристика.

– Хочешь, устрою вам встречу?
– предложил глава отдела, расценив её молчание как знак заинтересованности.

– Что? Нет, - тут же отчеканила Карла, и уже после подумала, - хотя... Не знаю, может быть. В рабочем порядке.