Богу
вернуться

Британ Илья Алексеевич
Шрифт:
Все мы великаны Маленького роста Разве есть обманы? — Так всё просто-просто… Ты меня любила И совсем недавно: Право, это мило И чуть-чуть забавно… К Богу далеко нам? Грёзы все изжиты? — Ах, молись иконам: Хватит… Не тужи ты… Всё, что в нашей силе, Крепко до… погоста. Жили и не жили… Видишь, как всё просто! —

«Итак, пришли к последней грани…»

Итак, пришли к последней грани: Вся жизнь осталась в стороне В каком-то дьявольском тумане. Темно вокруг. Темно во мне. Страдали, жили — для того ли, Чтоб сразу всё утратить — вдруг? Ужасно: две разбитых доли И две дорога крестных мук! К чему мне радость за могилой! Хоть я — мечтатель неземной, Но жажду здесь улыбки милой И чтоб ты здесь была со мной. А небо? Вечность? — Тут начало Пусть будет светлого пути!.. Господь, дай счастья, — Рая мало: Я не хочу один идти. Ушла? — не кинув мне ни слова? Ведь всё равно — придешь назад: О, как убийственно-сурово Сверкнёт тогда мой жуткий взгляд!..

«Сердце чует, что быть худу…»

Сердце чует, что быть худу. Всё — обман и ложь? Знаю, знаю: плакать буду, Только ты уйдёшь. Но когда алтарь разбитый Ты в себе найдешь, О, тогда мы будем квиты… Всё — обман и ложь?

«Сладко грезится так над Тургеневым…»

Сладко грезится так над Тургеневым И при том — в золотые года. Примелькнулась в тиши светлой тенью вам О любви дорогая мечта. Мы столкнулись. Отравою Тютчева Вы убили заветное в миг. — Что ж, ищите удела вы лучшего Меж людей, средь изысканных книг!.. Ухожу. Полюбил слишком поздно я, — Разорвалась ненужная сеть. О, судьба и смешная, и грозная: Никогда не живя — умереть!..

«Боль до стона…»

Боль до стона. Жутко снится То икона, То блудница. Ни начала, Ни остатка… Ах, как мало, Ах, как кратко… Сказка — та же, Песни — те же… Всё — в мираже, Думы — реже… Верить — глупо: Грех — короче… Мы — два трупа! — Доброй ночи…

«Ни «да», ни «нет» не говорили…»

Ни «да», ни «нет» не говорили Твои упрямые уста. Виновен я, виновна ты ли, Но сразу стала жизнь пуста. Я помню ты мне «да» сказала, Без дум, сомнений, просто — так. Не надо слов, — в них правды мало. И скорби ключ в тебе иссяк. Но вдруг рассудок, враг твой давний, Сказал любви злорадно: «нет»… Ночь. Ветер бьёт озябшей ставней. Цветы увяли. Скучный бред. Гляди вперёд, сорвав покровы: Один венец для нас. Но чей? — Иль нами свитый, но — терновый, Иль Богом данный — из лучей. Как выбрать! Боль сжигает душу, Но знаю, не изменит сталь: Скажи, — я сразу всё разрушу.. О, трупу ничего не жаль! Но берегись: когда все силы Растратишь ты — и не в бою, Приду к тебе я из могилы, Чтоб поглядеть на смерть твою. Иль, может, и тогда упрямо, Всё потеряв, ты скажешь: «нет»?.. Итак, венец иль злая яма: Решай сама! — Ответ! Ответ!

«Познал тоску я слишком рано…»

Познал тоску я слишком рано, Почти ребёнок был боец; В чаду кровавого тумана Меня манил святой венец. Когда я шёл уже к победам, Не замечая ран внутри, — Всё стало вдруг кошмарным бредом. И загасил я алтари. Увидел я, что я бессилен Вернуть поток ушедших дней; Холодный сумрак был могилен, А сердце — камня тяжелей. Не верил я ни снам, ни встречам; Оставил Бога; бросил, бой. — И сразу стало жить мне нечем, И стыдно было пред собой. Но ты пришла. Как сердце ждало Тебя давно, давно, давно… Ах, ты на Вечность опоздала, И мне ожить не суждено. То рано всё, — то всё так поздно: Я не ропщу, но как мне жаль… О, сон мой юный, сон мой звёздный! О, предзакатная печаль!.. Ты тоже бурей злою смята: Твоя душа — в моём плену… О, круг железный без возврата, О, жизни цепь! Звено к звену!.. Пускай! — но сон мой вещий зорок: Я здесь тоске тебя отдам, Но в небесах, где гаснет морок, Где Время стёрто, — радость там! Что поздно там и что там рано?.. Господь, веди же: я готов! — Но как люблю я боль обмана, И как мне жаль земных цветов…

«Что ж? вы ошиблись? — мечта увлекла вас красивым обманом?..»

Что ж? вы ошиблись? — мечта увлекла вас красивым обманом? — Спорить с судьбой не хочу: может быть, что она суждена нам. Что вам сказать на прощание? В радостном сне, наяву ли Мы искрометными звёздами в жизни друг другу сверкнули. Вы улетите вперед, не жалея изменчивых теней, — Ваша любовь была сказкой или просто мечтою весенней; Мне в моем будущем… нет, ничего не скажу, но поверьте, Этой последней и первой любви жить, не ведая Смерти! К небу меня поведет она прочь от земли и печали! Сможете ль вы так любить? вас полюбят ли так? о, едва ли… Что ж, вспоминайте мой раненый взор, мои песни и речи… Как благодарен я Богу и вам за удар нашей встречи! Но не хочу вас печалить… Слеза не скользнёт по ланите. Господи, как тяжело мне. Молчанье. Целую. Простите…

«Я смял вас, милые цветы…»

Я смял вас, милые цветы И отдал грёзам дань я: В страданьи меньше красоты, Чем в красоте страданья… Сгорело всё. Лишь чад и дым, И в пепле жуткий шорох. Всю жизнь я буду молодым, С печалью в светлых взорах… Я вдаль уйду. Уйдешь и ты, — Сулит Господь скитанья: В страданьи меньше красоты, Чем в красоте страданья…