В сентябре 1938 года Хогвартс-экспресс вез одного крайне интересного первокусника...
========== 1938 - 1939 ==========
Как и все юные волшебники, первого сентября я села в Хогвартс-экспресс, отправляясь в Школу чародейства и волшебства, чтобы научиться обращаться со своим даром. Немного страшно было уезжать от родителей и привычной жизни на целых полгода, да еще так далеко, но я привыкла к этой мысли с раннего детства и надеялась справиться достойно.
Знакомство с кем-либо не заладилось: в купе со мною оказались две девочки, которые явно сошлись еще на перроне, и теперь весело болтали, а третья уткнулась в книжку и на предложение познакомиться только назвалась и разговаривать не захотела. Ну что ж, подумала я, может быть, в школе дела пойдут лучше?
Поезд шел долго, я от скуки сперва листала «Историю Хогвартса», хотя прочла ее еще дома, потом достала свой ланч в промасленной бумаге и вежливо предложила остальным угощаться. На меня не обратили внимания ни веселые болтушки - они накупили сластей у разносчицы, - ни книжная девочка. Поев, я решила сходить выбросить обертку и вымыть руки, но туалет оказался занят. Хуже того, там кого-то отчаянно тошнило.
Я отошла подальше по коридору и встала у окна, делая вид, будто любуюсь пейзажами. Пейзажи и впрямь были очень хороши, и я едва не упустила момент, когда дверь туалета открылась, и в коридор вышел высокий мальчик примерно моих лет, темноволосый, бледный до зелени. Его откровенно пошатывало.
– С тобой все в порядке?
– спросила я на всякий случай.
– Не твое дело, - огрызнулся он и распахнул форточку.
– Извини, я просто шла мыть руки и случайно услышала… - тут я подумала, что вряд ли кому-то будет приятно, если его застанут в такой ситуации, и попробовала исправить положение: - Если тебя укачивает, могу дать таблетку. Меня тоже иногда в поезде…
– Ты вроде бы шла мыть руки?
– недобро посмотрел он на меня.
– Вот и иди.
Я вздохнула, вошла, выбросила скомканную бумагу в урну. Тут было чисто, как ни странно, так что я сделала то, за чем пришла, и вышла.
Тот мальчик еще не ушел, он открыл форточку и дышал заоконным ветром. Что и говорить, в поезде было душновато. Еще бы, столько студентов!
Я прошла было мимо, но он вдруг повернулся и сказал вслед:
– Погоди. Извини, что нагрубил.
– Ничего, я не обиделась, - ответила я.
– Видно же было, что тебе нехорошо.
«Мужчины, когда болеют, делаются невыносимыми, даже если это всего лишь легкая простуда», - всегда говорит мама.
– Все равно, я не должен был срываться.
– Ну хорошо, извинения приняты, - ответила я.
– Можно, я тоже подышу? В купе душно, а соседка не дает открыть форточку, говорит, боится простуды.
Разумеется, я солгала, но разве что самую чуточку. В купе мне возвращаться и впрямь не хотелось, а мальчик мне понравился.
– Это же не моя собственность, - серьезно ответил он и подвинулся, давая место у форточки.
– Красиво, правда? Никогда не видел ничего подобного.
– А откуда ты?
– Из Лондона, а ты?
– И я. Неужели ты никогда не выезжал из города?
Он покачал головой, глядя в окно, и больше вопросов я задавать не стала: вдруг он из небогатой семьи, которой поездки на природу просто не по карману? Это меня на лето отправляли к бабушке на ферму, там похожие холмы и поля…
– Ты чистокровная?
– спросил вдруг он.
– Нет, полукровка, - ответила я, - ну если можно так выразиться. А ты?
– Я тоже, - мальчик вдруг помрачнел.
– Но кто мои родители, не знаю. Я сирота с рождения.
– Прости, пожалуйста, я не знала…
– Откуда же тебе знать, если я не говорил?
– криво усмехнулся он.
– Я даже не знаю, кто именно был волшебником, мать или отец. Скорее, все же отец.
– А почему ты так решил?
– не поняла я.
– Потому что мать умерла через час после того, как я родился, в сиротском приюте. Там я и вырос… Как думаешь, могла волшебница умереть от такого?
– Я не знаю, - честно призналась я.
– Может, что-то пошло не так, она потеряла сознание и не успела произнести заклинание. Или у нее забрали палочку…
– Она была в сознании и успела сказать, как меня назвать, - ответил он задумчиво и явно процитировал с чужих слов: - Том - в честь отца, Марволо - в честь деда, а фамилию дать Риддл. Ну а служащим приюта все равно, как звать сироту.
– Симпатичное имя, - сказала я.
– Терпеть его не могу, - фыркнул мальчик.
– Но это единственное, что может привести меня к отцу. Хочу посмотреть ему в глаза…
Я помолчала, потом сказала:
– Ну, тебя хотя бы не назвали в честь кошки.
– О чем ты?
– обернулся он.
– При чем тут кошка?
– О! Это семейное предание, - улыбнулась я.
– Родители хотели мальчика и собирались назвать его Томасом. А родилась девочка. Мама сперва огорчилась, но потом вспомнила, что в детстве у нее была любимая кошка, которую тоже сперва считали котом и звали Томом, ну а потом она вдруг окотилась и после этого стала Томасиной. А я еще и черноволосая, как та самая кошка, - объяснила я.
– Случай похожий, решили родители, и вот я перед тобой - Томасина Редли. Имя как имя, но лучше бы я не знала этой истории!