– Пап, это правда не мы, - сказала я.

– Я верю, - совершенно серьезно ответил он.
– Вы хоть и больные на голову, но не до такой степени. Кстати, - папа понизил голос, - как ваше исследование?

– На бабушку посмотри, - буркнула я, и папа предсказуемо поперхнулся.
– Ну а где нам было еще подопытных брать?! На себе ты пробовать запретил!

– Отметь, Томми, побочный эффект вашего адского варева - оно явно наделяет обычных людей способностью видеть магических животных, - сказал он серьезно.
– Иначе почему моя дорогая теща вдруг поняла, что «лошадки» странные, я уж молчу о пастухе… и гиппогрифах!

– Записал, - сказал Том.
– В этом мы еще поковыряемся. Столько нюансов, за всем сразу не уследишь…

– Вы не дети, вы какие-то крокодилы, - сказал папа и выставил нас на улицу, якобы помогать убирать сено. Будто он не догадывался, чем на самом деле мы будем заниматься в этом самом сене! И пускай мы (то есть я) были совершенно неопытными, количество постепенно переходило в качество… Тут Том кстати вспомнил, что девочки могут навещать мальчиков и приложил все усилия, чтобы выжить своих соседей из комнаты. При его изобретательности и недобром чувстве юмора это заняло всего две недели, а после этого мы уже могли заниматься чем угодно всю ночь напролет…

Близились экзамены, но они нас не страшили. На нас косились преподаватели - нас это смешило. Я примерно представляла, что затеяла родня на выпускной, но Тому не говорила. Впрочем, он вполне мог прочитать мои мысли, пусть и обещал этого не делать!

И вот мы наконец досдали экзамены - это было скучно и совсем не интересно, нас больше занимало копирование информации из Запретной секции. Я знала, что у родни полно таких фолиантов, но вдруг тут окажется что-то еще? Разве можно упускать такую возможность! Всякое лыко в строку, говорила бабушка Марта… кстати, если познакомить их с бабушкой Джульеттой, они ведь споются, как пить дать, подумала я. Том настоятельно попросил не делать этого, а то мир может и не пережить подобного.

Большой зал был убран гриффиндорскими знаменами: в этом году победил львиный факультет. Слизеринцы шипели, но поделать ничего не могли, ну а мы с барсуками помалкивали: что толку болтать?

– Вот мы и взрослые, - шепнул Том, запустив руку мне под мантию.

– Мы давно уже взрослые, - улыбнулась я.
– Как-то даже грустно…

– Если только немного.
– Он помолчал.
– Если бы не ты, я был бы сейчас совсем другим.

– Да, - подтвердила я.
– И я не желала бы встретиться с тем другим нос к носу. Ты и мальчишкой пугал, а потом… Знай останавливай!

– Но мы же сумели сделать то, что хотели!

– Методом проб и ошибок, верно? А ты сперва хотел всего и сразу, - напомнила я.
– Да и теперь хочешь, будто я не чувствую!

– Хочу, - подтвердил Том.
– Но я поклялся - не тебе, себе, - что я буду держаться. Что я получу бессмертие, но не с бухты-барахты, я его заслужу. И что я проживу свою жизнь так, чтобы меня вспоминали - как человека, а не как… чучело какое-то. И чтобы мне самому не было стыдно за эту жизнь. Впрочем, - добавил он, - мой здравый смысл всегда со мной!

– Ну тебя, - улыбнулась я, прижавшись к его плечу.
– Хватит болтать, начинается награждение!

Мы внимательно слушали, кого и за что премирует совет Хогвартса. Нам явно ничего не светило, мы были отшельниками, а уж что мы там изобретали - об этом никто не знал. Во всяком случае, мы на это надеялись…

– Редли, Томасина!
– прозвучало мое имя.
– Рейвенкло! Девушка выдающихся способностей, экзамены сданы на высший балл, поэтому…

Двери Большого зала вдруг распахнулись. В проеме виднелась такая процессия, что я предпочла зажмуриться. Тут были все: Гвидион Праймус, Германика Секунда, Гавейн Терциус, Грегори Квартус, Гвендолин Квинта, Гай Секстус, папа, сам дедушка Гарольд и бабушка Джульетта, и это не считая кузенов и кузин…

– Генриетта Томасина, - негромко выговорил дедушка, - добро пожаловать. Ты доказала, что достойна быть принцессой.

По-моему, Дамблдор подавился чаем. А вот директор Диппет, напротив, заулыбался как-то на редкость гадко. Возможно, он что-то подозревал либо же знал наверняка.

– Том Марволо Риддл, - властно произнес дедушка.
– Почему ты молчишь?

– Я поражен, - ответил тот серьезно.
– Милорд, я прошу руки Томасины. Благословите и позвольте принять ваше имя!

– Да будет так, - сказал дедушка сурово.
– Том Марволо Риддл, урожденный Гонт, потомок Слизерина, мы отдаем тебе в жены нашу внучку, Генриетту Томасину и принимаем тебя в род Принцев. Поцелуй невесту, - добавил он уже обычным тоном, - и давайте домой. Хватит тут время терять, праздновать завтра будем!

– В нашем семействе даже помолвка выливается в цирковое шоу, - мрачно сказала я, когда последние Принцы покинули зал, а Том перестал меня целовать.
– Правда, давай домой. Василиска забрали, прочих тоже…

– Хагрид плачет и просится с нами, - сказал Том.

– Он пятый курс едва закончил!

– Вот именно. Дальше ему никак, он не вытянет, способностей не хватает. А бабушке Марте нужен помощник, - с намеком ответил Том.
– С единорогами и гиппогрифами…

– Бог мой… Бери с собой кого хочешь, хоть Хагрида, хоть акромантулов, только убраться бы отсюда!
– простонала я.
– И зелье наше не забудь, нам его еще пить!