— Мне уже страшно, — с притворным ужасом уставился он на меня, закрыв рот ладонями и чуть отстраняясь.

— Бойся меня! — я, типа пугая, пошевелила пальцами перед его лицом. А он просто взял и сдул их, да с такой силой, что они отлетели прямо в лицо к демону.

— Ай! Я-то тут при чём?! — воскликнул пострадавший.

— Извини, — я быстро спрятала руки за спину, где мои пальцы натолкнулись на руку Алика. Тут же его рука схватила мои конечности, а крылья закрыли нас от окружающего мира. — Ты чё творишь?

— А как ты думаешь? — прошептал он мне в губы. Что самое поганое — я ни хрена не видела!

— А ничё, что у нас война на носу, и все окружающие нас если не видят, то слышат?

— Не слышат, милая, — он меня поцеловал. Руки высвободить не получалось при всём желании, так как крылатый гад держал их крепко. Второй ладонью демон зарылся мне в волосы, приводя обычный поцелуй в другой разряд — совращение малолетних, то есть меня. Это не есть хорошо, ибо мой организм его полнотью поддерживает, начхав на требования хозяйки. Ну где это видано?!

Совершив титаническое усилие, я оторвалась от демона.

— Я чёт не втыкаю, — хрипло поинтересовалась я у демона, от неожиданности говоря, как блатная, — тебе чё, в таверне мало было?

— Мало, — так же хрипло отозвался он, глядя своими чернющими, выделяющимися в темноте, глазами.

— Вы посмотрите, какой ненасытный! — забывшись, я попыталась всплеснуть руками, но получилось, что я ещё сильнее прижалась к мужчине, от чего тот тихо рыкнул. — Упс...

— Поаккуратней, я ведь могу и при всех, мне стесняться некого, — добавив в голос рычащих ноток, предупедил он. Я сглотнула, пытаясь сдержать свою реплику о том, что и мне, собственно, тоже. Иначе меня прямо здесь и сейчас. А это крайне нежелательно.

— Чё, блин, ты ко мне липнешь?!

— А я знаю?

— Смерть-мать просто! Чё те хоть мало было? Вроде ж нормально всё было?

— А мне больше интересно, какова ты а не девчонка из таверны, дорогая, — горячо зашептал он, не отводя свои глаза от моих.

— Лучше тебе не знать, — попыталась отговорить от этой затеи моего крылатого друга.

— А что такое? — тут же заинтересовался он. Я вздохнула. Не хочу говорить и всё тут. Нет, это не страшная тайна, просто что-то мне подсказывает, что моё откровение ещё сильнее заведёт крылатика. — Не отпущу, пока не скажешь, — будто прочитав мои мысли, заявил демон. Я снова вздохнула.

— Поклянись, что сразу же отпустишь меня, как только я скажу, — потребовала, с вызовом смотря на мужчину. Только тут до меня дошло, что в темноте, созданной его крыльями, я не вижу ни шиша, а обычной ночью — как при свете дня. С чего бы это? Надо будет его на досуге порасспрашивать.

— Клянусь, что отпущу тебя, как только ты ответишь на мой вопрос, — словно через силу выдавил Алик.

Сразу чувствуется, что его не удовлетворяет такой ход событий. Ну, а если бы это было простым обещанием — его нарушить в два счёта, а вот кля-атва-а... С клятвой не всё так просто. Достаточно сказать просто "клянусь", и на тебя вешаются незримые цепи богов, не дающие нарушить данного слова, иначе начинается настоящая пытка — скручивание сознания, когда ты теряешь себя, находясь на грани яви и безумия, не в силах остановить мучения. Внешне ничего не происходит, страдает только твоё "я". Нет ничего хуже такой пытки, никто не способен её прекратить самостоятельно, тут уже боги решают, когда закончить это издевательство.

Мне доводилось нарушить клятву, данную одному парню. Он стребовал поклясться ему, что я ни с кем не буду близка, кроме него. Нам тогда по шестнадцать лет было, я ещё не потеряла веры в великое и светлое чувство — любовь. Я и подумать не могла, что мне может понравиться кто-то кроме него. Со временем клятва забылась, наши пути разошлись, а я встретила Чертёнка. После ночи с ним ничего не произошло, словно и не было той клятвы. Но постепенно с каждым днём на меня накатывали волны безумия, хотелось покончить с собой, или уничтожить окружающий мир, или... Много мыслей было, но я сдержалась. Опекуны и Чертёнок старались не трогать меня в это время, я сидела одна в комнате, сжимая подушку, свернувшись в форме зародыша. Так было легче. Длилась моя пытка с месяц. Мне чудилось, будто ко мне являлись сами боги: Эарн, Ялима, Яссин, Риваль, Онталь, Лориен, Негос, бог всех деятелей искусства, Моррин... Меня упрекали и подбадривали, за меня гордились и были огорчены. Чаще всех являлись Ялима и Онталь, мои покровители. Они меня утешали, отвлекали от этой пытки, но реально помочь ничем не могли.

За это время я многое успела передумать. Чтобы заглушить терзавшую мою сущность боль пришлось как-то отвлечься. В основном мои мысли сходились на двух темах: о смысле жизни и о чувствах. Тогда же я научилась отгораживаться от эмоций, на время становясь бездушной человеческой оболочкой, тогда и боль заглушалась до практически незаметной, только продержаться удавалось не больше часа. Ещё я для себя решила, как и многие в этом мире, наверное, что смысла в жизни всё-таки нет. В принципе, на земле меня ничто не держало, но музыка... Как я буду существовать без музыки в загробном мире? Вот она меня здесь и держала.