Коренастая женщина нахмурилась.

– Да, есть.
– Она протянула копию плаката.
– Мы ищем этого парня. У нас есть основания подозревать, что он направляется на запад, и возможно, через этот город или через соседние в Новом Заливе.

Оуэн некоторое время рассматривает фотографию.

– Я не видел его.

– Вы уверены?
– спрашивает женщина, складывая руки на груди.
– Этот парень может быть достаточно убедительным, когда это необходимо. Если он обещал вам что-нибудь в обмен на молчание, то вы должны знать, что он не сдержит свою часть сделки.

– Уверяю вас, мы никогда его не видели, - говорит мой отец, - но если что-то изменится, мы сразу же кого-нибудь оповестим. Это не хорошо, что преступник где-то рядом.

– Тоже верно, - отвечает она

– Мы свободны, можем идти? Я надеялся в полдень продать этих лошадей.

– Да. Спасибо, что уделили нам время.

Они проходят мимо с лошадьми на поводу, и я чувствую как воздух, наконец-то, возвращается в мои легкие. Но через секунду дверь дома распахивается, и Эмма с Эйденом вваливаются внутрь.

– Что вы здесь делаете?
– шиплю я на нее, когда она закрывает дверь.

– Мы были в одном доме, но туда вернулся хозяин, и нам пришлось вылезти из окна.

Я выглядываю на главную улицу. Члены Ордена свернули за угол дома и направляются на наш переулок.

Эмма следит за моим выражением лица.

– Они идут в нашу сторону, не так ли? Они приближаются?

Мы слышим шаги ботинок по утоптанной земле. Потом раздается стук в нашу дверь.

Джексон на мгновение выглядит позабавленным. Он сдал нас, как Ксавье и подозревал. Но потом Копия замечает Эйдена, трясущегося в страхе, и его поведение меняется на что-то настолько близкое к тому, чтобы стать обеспокоенным, что я меняю свое мнение. Может быть, Орден отправил Джейсона с Блейном, чтобы они нас только перехватили и все.

Стук повторяется.

– Ничего не говорите, - шепчу я.
– В конечно итоге, они уйдут.

– Это Франконианский Орден!
– кричит снаружи женщина.
– Мы проверяем все дома на этом переулке. У вас есть двадцать секунд, чтобы открыть дверь или мы будем считать, что дома никого нет, и откроем его сами.

– Позволь мне поговорить с ними, - предлагает Эмма.

– Что? Нет!

– Я скажу им, что видела тебя в городе или что-нибудь на подобие. Я могу это сделать. Ничего сложного.

Она выглядит такой уверенной в себе, такой самонадеянной. В ее глазах сверкает надежда, такая непоколебимая, что ее, кажется, было не остановить. Но я не мог допустить, чтобы Эмма рисковала собой из-за нас. Франк мог подозревать, что она последовала за мной в Долину Расселин прошлой осенью, и только потому, что я видел плакаты только с моим лицом, не значит, что Франк не сделал еще один плакат с ее лицом.

– Возьми Эйдена и отправляйся в дальнюю комнату, - сказал я Эмме.
– Найдите гардероб или что-либо в этом духе и спрячьтесь там, пока я вас не позову.

– Позволь мне сделать это.
– Ее голос был твердым, почти отчаянным.

Дверь задрожала из-за стука.

– Эмма, пожалуйста, не заставляй мне повторять снова.

Она резко выдыхает и берет Эйдена, отправляясь в боковую комнату в тот момент, когда женщина начинает обратный отсчет.

– Десять... Девять...

Помещение слишком тесное, чтобы выпустить стрелу, поэтому я беру нож с кухни и грожу Джексону.

– Открой дверь и скажи им, что ты видел меня на другом конце города.

– Восемь... Семь...

Он смотрит на нож в моих руках.

– Вы не получите коды доступа к Группе А, если я умру.

– Шесть... Пять...

– Мы сохраняем тебе жизнь, и ты помогаешь нам, если мы сталкиваемся с членами Ордена, - напоминаю я ему.
– Ты говорил это в Стоунуолле.

– Четыре…

– Ты хочешь, чтобы они обыскали дом? Нашли Эйдена? Наказали его, потому что он здесь со мной?

– Три...

Глаза Джексона мечутся между мной и дверью.

– Я справлюсь.

– Два...

Я перерезаю веревки, сковывающие его запястья.

– Один...

Он открывает дверь и наклоняется вперед, прикрывая меня от взора Ордена.

– Извините за задержку, - говорит он.
– Я был в туалете.

– Ничего страшного, - отвечает женщина. Шуршат бумажки.
– Мы ищем вот этого парня и проверяем, граждан, пока мы тут. Хотим удостовериться, что он не держит кого-либо против воли.