– Может спуститься, проверить?
– спросил я, - а вдруг там и правда засада.

– Не стоит, поразмыслив, ответил Корин.
– Во-первых, мы не знаем где нормальный спуск, а во-вторых, мы и в самом деле можем там напороться на засаду. Думаю, нам стоит избегать подобных ловушек.

Лан согласно кивнул, и мы тронулись дальше. Разбойник по-прежнему держался впереди, но больше нам никаких сюрпризов не попалось. Может быть, это и в самом деле была старая ловушка?

Я смотрел на них с Эль, и тихо завидовал. Она сидела впереди Лана, прислонившись спиной к его груди, а он обнимал ее свободной от поводьев рукой и периодически шептал ей что-то на ухо. Мне тоже ужасно хотелось ехать именно так, но надо было поберечь лошадей, двойной вес им сейчас совсем не на пользу.

За целый день мы едва ли одолели пару лиг. Дорога была настолько тяжела, что бедные лошади просто выбивались из сил. Пещеру сегодня отыскать не удалось, и мы разбили стоянку на открытом воздухе. Нашли небольшую каменистую площадку под нависшей над ней скалой и разбили на ней лагерь. Как мы неожиданно выяснили, к нам прибилась еще одна авантюристка, которая совершенно не боялась экспериментировать. Зира, заинтересовавшись тепловым куполом, который Лан растягивал над нашей стоянкой, спросила, а что будет, если она к плетению добавит и свою нить? Он задумался. Поставили опыт. Корин посмотрел на результат и хмыкнул, что остается жить в этом щите до весны.

Получилось очень интересно. Щит, ранее абсолютно невидимый, приобрел розовый оттенок, настолько явный, что его увидел даже наш страж. А еще он стал превращать пространство внутри себя из зимы в лето. Настолько жарко под ним стало находиться. Мы посидели, подумали еще и решили увеличить его в размерах. Лан поднял макушку щита выше, и в результате, температура заметно снизилась. На этом и остановились. Воду, которая образовалась от растаявшего снега, Зира испарила и теперь на теплой земле с удовольствием расположились все мы. Лошадей мы оставили под вторым, обычным щитом, который Эль установила рядом с нашим, экспериментальным. Мы побоялись, что слишком резкий переход от холода к жаре и обратно, пагубно скажется на их здоровье.

После сытного ужина, мы улеглись спать. Я обнимал Зиру, которая уже уснула в кольце моих рук, и просто был счастлив. Лошади замолкали, засыпая, лишь изредка издавая приглушенное ржание, или тихонько всхрапывали, общаясь между собой. Огонь, разожженный прямо на каменистой поверхности площадки между нами, распространял приятное тепло. Ни запаха дыма, ни треска сгорающих веток. Уютно. Я почувствовал, как проваливаюсь в темноту, засыпая.

* * *

Меня разбудил весьма странный сон. Открыв глаза, я уставился на каменную махину, нависшую над нашими головами. Небо светилось миллионами звезд. Стоявшую тишину не нарушало ни единого звука. Я уткнулся в плечо Зиры, спящей рядом со мной и прикрыл глаза, вспоминая то, что мне приснилось.

Темные тучи над головой. Срывается мелкий дождь. Женщина и мужчина. Лиц не видно, они стоят ко мне спиной. Только силуэты. Перед ними, лицом ко мне, молодой парень. Он чем-то похож на меня. У него темные, длинные, растрепанные ветром волосы. Серые глаза. Ворот белой рубашки расстегнут. Он стоит, не говоря ни слова, и только смотрит на них. Из мужчины и женщины льется ярость. Такая злоба и ненависть, что я, как мне кажется, могу ее почувствовать, дотронуться до нее рукой.

– Ты больше мне не сын, - кидает мужчина, и парень отшатывается назад. В глазах безмолвная мольба.

– Ты больше мне не сын, - повторяет женщина, и парень закрывает лицо руками.

– Я отрекаюсь от тебя, и проклинаю тебя во веки веков, - говорят они единогласно.

Парень, с лицом мокрым от дождя, а может и от слез, падает перед ними на колени.

– Простите меня, - просит он их еле слышно.

– Тому, что ты совершил, нет прощения, - гремит голос мужчины.

– Нашим общим решением, я приговариваю тебя к изгнанию!
– в голосе женщины слышна сталь.

– Отныне ты одинок, - вслед за ней повторяет мужчина.

Парень стоит перед ними на коленях и по его щекам текут слезы, смешиваясь с каплями дождя.

– Твоя магия, дарованная нами, тебе отныне больше не послужит, - добивает его мужчина, - я лишаю тебя ее.

Парень, услышав эти слова, распластывается на земле, в грязи.

– Мама, отец, - молит он еле слышно, - простите меня.

– Изгнание и забвение, - говорит мужчина, и поворачивается спиной к нему и лицом ко мне. Я четко его вижу. Лицо строгое и властное, как будто вырублено из камня. Черные глаза, брови вразлет и короткие волосы цвета черного крыла. Он проходит мимо меня и скрывается за моей спиной.

– Изгнание и забвение, - повторяет женщина, и я вижу ее лицо, в момент, когда она проходит мимо. Странно, но она чем-то похожа и на Эль и на Зиру одновременно. Они абсолютно разные, но каким-то образом объединены в облике этой женщины.

Она уходит, а я смотрю на лежащего в грязи парня и чувствую, как по моей щеке стекает слеза, так мне его жаль. А потом я просыпаюсь.

И кто мне скажет, что это было сейчас?

Я тихо встаю, чтобы не потревожить Зиру и остальных. Мы очень устали, вымотались, и нам необходимо отдохнуть, как следует. Но я не могу спать. Стоит мне только закрыть глаза, я вижу перед собой лицо того парня с текущими по нему слезами. За пределом теплового щита сильный мороз. Я чувствую, как мое лицо леденеет, и с удивлением понимаю, что я действительно плакал. Щеки мокры от слез, мне это не приснилось. Отхожу на несколько шагов от щита, и немного поразмыслив, решительно дотрагиваюсь до амулета. Мне сейчас как никогда нужен совет взрослого. Мои друзья еще дети, они мне не помогут.