Из класса, в котором вовсю шла работа по перепланировке, выскочила зажавшая уши руками Алиса. Следом за ней выбежал Люциус и перехватил жену в коридоре.

— Люциус, я схожу с ума, — из глаз Алисы потекли слезы.

— Маленькая моя, что случилось? – Малфой обнял ее, прижав к себе.

— Я весь день слышу чей-то тихий голос. Он идет, кажется, из-за стен.

— Что он говорит?

— Я не понимаю, я даже не пытаюсь понять, — Алиса зарыдала.

— Пойдем в больничное крыло, — решил Люциус, обнял ее за плечи и направился в сторону лазарета.

Когда они прошли мимо Ворона, не заметив его, валет удивленно посмотрел им вслед и, покачав головой, пошел своей дорогой.

Глава 22

— Что такого в этом угле? – Ворон покосился на кусок угля, лежащий на столе, и вернулся к кинжалу.

«Он рассеивает любые заклятья».

— Почему?

«Такова его природа. Не отвлекайся».

— Так... Значит, в кинжал вплетены три различных заклятья; я вижу их, но понять, что это такое, не могу.

Ворон внимательно посмотрел на лезвие. Он видел заклятья как переплетающиеся между собой нити разных цветов. Сплетаясь, они образовывали что-то вроде макраме.

Ворон еще раз осмотрел переплетение нитей. Затем, не разрывая зрительного контакта с кинжалом, потянулся за палочкой. Чары, которые он собирался применить, ему показал совсем недавно профессор Флитвик. Они предназначались для того, чтобы ставить неодушевленные предметы вертикально и фиксировать их в этом положении. Это было удобно при чтении. А еще Ворону понравилось, какое он произвел впечатление на окружающих, когда эффектно развернул пергамент и словно подвесил его в воздухе.

Флитвик тогда только укоризненно покачал головой и проворчал что-то про позерство.

Сейчас же Ворону впервые удалось увидеть рисунок так полно, и он не хотел терять концентрацию, используя беспалочковую магию.

Кинжал повис в воздухе и начал слегка поворачиваться. Ворон внимательно рассматривал его со всех сторон, выделяя только что примененное плетение.

— Ума не приложу, как они все могут находиться рядом и не препятствовать действию друг друга.

«Ты запомнил, как они выглядят?»

— Да, только толку от этого все равно нет, я не смогу их воссоздать, — Ворон покачал головой и тут же потерял концентрацию.

Кинжал перестал светиться разными цветами, но продолжал висеть в воздухе.

— О, нет, — Ворон опустился на стул. – Я уже целый месяц бьюсь над тем, чтобы что-то разглядеть - и вот, когда мне это удалось, все исчезло. Почему так получается, а? Я ведь раньше мог довольно неплохо видеть структуру заклятий. Сейчас-то что произошло?

«Ты стал сильнее».

— И как это связано?

«Чем сильнее маг, тем сложнее ему управлять малыми потоками, сложнее воспроизводить тонкие плетения. Поэтому артефакторы редко бывают сильными магами. Им просто недоступны те заклятья, которыми сможешь пользоваться, например, ты. Довольствуясь малым, они становятся очень искусными».

— Никогда не думал в подобном ключе, — пробормотал Ворон. – И что же это получается? Я не смогу заниматься артефактами?

«Почему не сможешь? Просто для тебя это будет сложнее».

— Интересно, а какая стихия мне покровительствует? – Ворон отменил действие заклятья, удерживающего кинжал в воздухе, и, подхватив его, аккуратно положил на стол.

«Схемы заклятий, используемых гоблинами, ты найдешь вот здесь, — Роксана подплыла к очередной полке. – Поищи те, что ты увидел, а затем попробуешь их изучить и попытаешься воспроизвести. Поверь, это сложно, но не безнадежно. Что касается твоего вопроса о стихиях... — девочка задумалась. – Есть способ проверить, но он может тебе не понравиться».