Счет превысил тысячу долларов, но официантка приносила все тот же ответ: "Нет". Кентукки уже выступила в трех номерах, но к нему больше не подходила, однако видела его, и отвечала угрюмым настороженным взглядом, весьма странным для танцовщицы подобного заведения.

– Оставь ее.
– Сказал Мак-Гинти.
– Здесь есть лучше.

Но Орелл хотел эту. Кроме того, он не привык к отказам.

"Да хоть миллион!" - гласил следующий ответ.

Официантка испуганно посмотрела на него и попыталась смягчить резкие слова неприступной рыжей девки, но у нее мало что вышло. Тоже рыженькая, но таких Орелл считал позором породы: не очень умная, явно любящая деньги, не слишком талантливая. Кентукки - другое дело. Не вполне в его вкусе, он любил девиц покрупнее и постарше, но страстная и с характером. Орелл велел позвать хозяина, поговорил с ним, выписал чек на весьма круглую сумму, и дело было улажено. Правда приватный танец ему не обещали, максимум Дюбуа обещал заставить упрямую девицу сесть за их столик и пообщаться, но это ничего не меняло.

– Она столько не стоит.
– Укоризненно сказал Мак-Гинти, глядя, как он выводит сумму в чеке.

– Посмотрим.
– Орелл беспечно обмахнулся меню, с весельем наблюдая, как Дубуа тащит упирающуюся девушку к их столику, и убрал в кейс бумаги, которые они с Мак-Гинти до этого очень внимательно изучали.

Она с размаху села на предложенный стул, слегка сгорбилась и скрестила руки на груди, искоса глянула на Мак-Гинти, который непонятно с чего вдруг весьма развеселился. Орелл принялся беззастенчиво ее рассматривать. Очень длинные ноги, красивые руки с тугими мышцами, слегка узковатые бедра, аккуратная упругая грудь, смышленое лицо с пухлыми губами и вздернутым носом. И волосы такие, как он любил, темно-рыжие, густые, но чересчур длинные на его вкус. Судя по бровям и ресницам - настоящие.

– Ты очень хорошо танцуешь.
– Сказал ей Орелл.
– Очень.

– Я знаю.
– Ответила она с вызовом.
– Или почему еще я здесь?

Ее голос тоже понравился, чуть-чуть сипловатый, старается держать себя в руках и не наговорить гадостей. И сидит на самом краешке стула, вся напряженная, готовая в мгновение ока сорваться с места и убежать.

– Ты не танцуешь приватные танцы?

– Нет.
– Отрезала она.

– Вообще или только для меня?

– Никогда.

– А если подумать?

Она опять ответила отрицательно, но теперь она наконец-то посмотрела на него. И увидела. И то, что она увидела, ей явно понравилось. Орелл внутренне усмехнулся, он знал, какое впечатление производит на женщин. Еще бы, подтянутый голубоглазый блондин с задорной улыбкой и хорошей прической.

– Почему тогда ты вообще здесь?

– Надо было чем-то заниматься.
– Кентукки пожала плечами и села на стул поудобнее.
– Танец это красиво. Это искусство. Я рада, что меня взяли в Тризон. Это особенное место. Здесь, когда женщина танцует, это красиво, а не пошло. Даже если она раздевается.

Больше всего Ореллу сейчас хотелось, чтобы она села ему на колени и обхватила за шею своими длинными руками, но он любил растягивать удовольствие. Кроме того, он не был уверен, что не встретит яростного сопротивления, посмей озвучить подобное.

– Как тебя зовут?
– Спросил он.
– Меня Джон.

– Мери.
– Она вдруг застенчиво улыбнулась, и эта улыбка озарила все ее лицо.
– Никто еще не спрашивал, как меня зовут.

– А меня зовут Трой.
– Вмешался Мак-Гинти, коварно улыбаясь.
– Если кому-то интересно.

– Очень приятно.
– Равнодушно ответила Кентукки.
– Джон и Трой.

– Тебе заказать что-нибудь?
– Спросил Орелл.
– Выпить?

– Нам нельзя пить на работе.

– Тогда поесть? Ты так выкладываешься. Наверняка тебе хочется есть.

– Не надо.
– Мери вдруг нахмурилась.
– Вы и так на меня много потратили. И не думайте теперь, что из-за этого я...

– Нет-нет!
– Орелл протестующее поднял руки.
– Не подумай, что я хвастаюсь... но это мелочь для меня.

– Вы очень приставучий.
– Мери укоризненно посмотрела на него, потом улыбнулась.
– Не привыкли слышать отказов. Но не все же деньги решают.

– Ты отказалась от тысячи долларов. Признаюсь, меня это удивило.

– Ну а что? Если бы у меня была тысяча долларов и я ее потеряла, это был бы чувствительный удар. Но у меня ее не было, и я спокойно обойдусь без нее дальше.

– Забавная логика.

Она нравилась Ореллу все больше и больше. И дело было даже не в словах, которые она говорила, а в ней всей: в ее движениях, ее запахе, ее голосе, ее редких улыбках, во взглядах, которые она бросала на него. Он представил ее вместе с собой в джакузи, и ему понравилось то, что он увидел.