— Смотри-ка, что было у того битюга, — показал Дохлый на одного из сражённых «котиков», передавая Пахомову необычной формы оружие. — Думал, что гранатомёт, но дуло странное, десять дырок, и гранат не видно.

— Акустрон! — пробормотал Афанасий, не веря своим глазам. — Вот из чего они нас пытались достать.

— Акустрон? — недоверчиво протянул сержант. — Не может быть. Такой махонький? Самолёт из такого не собьёшь.

— Это переносный акустрон… если я не ошибаюсь. На «икс тридцать седьмом» стоит большой, а это персональный, для индивидуального пользования.

— Вот будет подарок Семёнову!

— Это точно.

— Командир, я не подстрелил ни одного ниндзя! Представляешь? Получил по морде звуком, зрение расфокусировалось…

— Беги к вертолёту, посмотри, живы ли пилоты.

Дохлый припустил к винтокрылой машине с обвисшими лопастями.

Подошли Котов и Лапа. Сизый, морщась, бдительно осматривал окрестности, ворочая стволом автомата. По-видимому, ему крепенько досталось от удара звуковой «пули», так как он то и дело прижимал ладонь к уху.

Впрочем, досталось и остальным. Голубь тоже прижимал к уху ладонь и тряс головой, а у капитана была видна бурая дорожка крови под носом.

— Попало? — посочувствовал Афанасий.

— Ничего не слышу, — криво усмехнулся Котов. — Высунулся неудачно.

— Приведите в чувство майора.

Бойцы подошли к лежащему Рябинину, склонились над ним. Котов достал аптечку.

Вернулся Дохлый.

— Живы, хотя оба оглохли, все в крови.

— Вертолёт?

— Стекла выбиты, а так с виду цел.

Зашевелился представитель камчатского отделения ФСБ.

Афанасий подошёл, помог ему сесть.

— Живой? Вызывай погранцов, надо дать ориентировку: нас атаковал отряд «морских котиков», пусть поднимают самолёты. Очевидно, здесь поблизости американская подлодка.

Рябинин с перекошенным от боли лицом достал мобильный телефон.

Разговор с министром обороны был трудным, министр обиделся, что у Зернова оказались защитники в окружении президента и ему пришлось уступить, поделиться с командующим ВГОР «изделием Д», хотя изначально им занимались специалисты Зернова. Однако всё закончилось мирно, и Денис Самойлович ехал из Москвы в Королёв с чувством глубокого удовлетворения. Ему уже доложили, что идея самофокусировки «Шершня» Пахомова-старшего оказалась верной, и теперь у военных геофизиков появился шанс «достать» любой носитель акустрона или «Зевса», где бы генератор ни был установлен — на корабле или на спутнике.

В Центре командующего ждала Леонсия Зорич. Она подошла в тот момент, когда Зернов открывал дверь кабинета.

— Добрый вечер, Денис Самойлович. Ничего, что я поздно?

— Вы не отдыхаете, — проворчал он осуждающе, глянув на часы.

— Вы тоже, — улыбнулась она.

— Проходите, присаживайтесь. Кофе?

— Да, не откажусь.

— Роман, два кофе, — кивнул Зернов адъютанту, терпеливо ждавшему возвращения командующего.

Зернов сел за стол, включил компьютер.

— Что-то срочное?

— Информация от Ратного. Только что стали известны сроки операций воздействия на континенты, американской и китайской. — Леонсия положила перед Зерновым коробочку с крохотным перламутровым диском. — Запись на всякий случай.

— Американцы решились на удар? Сразу после Камчатки?

— Климдив на Камчатке был завершающим этапом настройки всей системы. Они сосредоточили вокруг нас пять «Харпов» и двенадцать «Зевсов». Плюс три Х-37.

— Значит, получен приказ из Белого дома. Санкциями нас придушить не удалось, мы не отступили, и наши смертельные друзья замыслили извести Россию иным способом, как в фильме «Бумбараш»: так не доставайся ты никому!

Леонсия поиграла бровью, разглядывая сумрачное лицо командующего, сказала дипломатично:

— Похоже, что так. Удар будет нанесён по Уралу, в стык континентальных плит. По нашим расчётам, землетрясение в этом случае сотрёт с лица Земли большую часть европейской территории страны, в том числе Москву, и запад Сибири.

— Это им удастся?

— Судя по ситуации на Камчатке — вполне. Если только мы не нанесём превентивный удар.

— По Вашингтону?

— По станциям.

— Уничтожить все «Харпы» и «Зевсы» мы не сможем.

— Все уничтожать и не надо, достаточно нейтрализовать два главных «угла» — Аляскинский и Гренландский и три корабля с «Зевсами» — в Чёрном море, у берегов Японии и в Восточно-Сибирском море.

— Легче сказать, чем сделать.

Леонсия прищурилась.

— Насколько мне известно, у нас будет новый «Шершень»?

Зернов пригладил волосы на голове, мимолётно подумав, что начинает лысеть.

— Надеюсь. Президент дал «добро», Горик Степанович вынужден был согласиться.

— «Шершень» — оружие завтрашнего дня, против него нет защиты.