– Что вам, парни, предложить?

– Чего-нибудь вкусненького, – отвечает он. Она смеется и подбрасывает в

воздух вишенку. Дилан ловит ее ртом и жует, игриво на нее поглядывая.

Вот бля. Дилан не просто с ней знаком, она ему еще и нравится?

– А теперь «Амаретто сауэр», – проглотив, просит он.

– «Амаретто сауэр»? – переспрашиваем мы с Логан хором.

– Это очень вкусно, – настаивает он.

– Взращиваешь свою женскую сторону? – спрашиваю я его.

Дилан мотает головой, отмахиваясь от меня.

– Только Лондон делает такой вкусный. Я серьезно, ты только попробуй.

Уже открываю рот спросить, кто еще за чертова Лондон, как Логан

наклоняется и дает ему еще одну вишенку.

– Ай-ай, спасибо тебе.

Каждый мускул в моем теле каменеет, а мозг перестает что-либо

соображать.

Но она не видит мою реакцию. Не спрашивая, наливает мне IPA и ставит

передо мной стакан, после чего отворачивается сделать Дилану коктейль. А я

был бы не в состоянии оторвать от нее взгляд, даже если в баре кто-нибудь

пальнул из пистолета.

– Лондон? – опираясь локтями на стойку, спрашиваю я. Беру пиво и

делаю глоток, и она поднимает голову, наливая напиток из шейкера в стакан.

– М-м? – отвечает она, мельком посмотрев на Дилана, а потом тут же на

меня, предупреждающе прищурившись.

Наклонившись, я слегка качаю головой. Сказав ему, что поехал кое с кем

домой, я не уточнял, с кем именно. И потом, сейчас он рассеян – как обычно, кстати – и качает головой в такт музыке, осматриваясь вокруг, будто только

что выбрался из пещеры и не может поверить в происходящее.

– Тебя зовут Лондон? – тихо спрашиваю я, и мое сердце громыхает, пока

я вспоминаю, сколько раз вчера ночью я называл ее неправильным именем.

Пытаюсь – и безуспешно – вспомнить, прорычал ли его, когда кончил. – Я

называл тебя Логан.

Сначала появляются ямочки, а спустя долю секунды приподнимаются

уголки ее губ.

– Называл.

– И ты позволила называть себя не тем именем? – моя улыбка больше

напоминает напряженный оскал. А внутри все смешалось в кучу: веселье,

раздражение, смущение и замешательство.

– Ну а что тут такого? – объясняет она. – Все самое важное ты сделал

правильно.

Подмигнув, она берет двадцатку, что я положил на стойку, пробивает на

кассе нашу выпивку и кладет передо мной сдачу. И больше не глянув в мою

сторону, даже не сказав ни слова, она отходит и начинает обслуживать

другого посетителя.

Так, ладно, это какого хера сейчас было?

Я легко отношусь к сексу, но даже я стал бы возражать, если бы кто-

нибудь назвал меня Лукасом или Джейком. Особенно во время траха. А

сейчас могу думать только о том, как все это время я называл ее не тем

именем, а ей было настолько наплевать, что она меня даже не поправила…

Ко мне поворачивается Дилан, берет свой стакан и делает глоток. На его

лице – чистейшая, сладчайшая эйфория.

– Кажется, я только что видел, какое у тебя лицо во время оргазма, –

зажмурившись, говорю я. – Как теперь это развидеть?

– Попробуй, – он протягивает мне стакан.

Я вынимаю соломинки и делаю глоток. Брр.

– Я не большой знаток «Амаретто суэров», – говорю я ему. – Для меня

тут слишком много амаретто и слишком кисло.

Оглянувшись через плечо, замечаю…

Черт, как-то не складывается у меня с именами.

– Дил, – я приподнимаю подбородок, намекая посмотреть туда, где в

нашу сторону направляется переборщившая с макияжем брюнетка с коротко

подстриженной подругой.

Но, конечно же, он оборачивается.

– Как ее зовут? – спрашиваю я его.

– Обри, – он машет ей рукой. – А подругу вроде бы Лу, – он хмурится и

снова поворачивается ко мне. – Погоди-ка. Ты случайно не с ней переспал