Нарастающие дроби обернулись грохотом сотен барабанов, слившихся в стройном ритме. Медленно поползли в стороны ворота. Толпа нехотя раздалась -- на площадь выкатывался постамент, увенчанный сорокалоктёвым бронзовым Ихольаром -- символом Великого Хаггоррата. Поражая бодростью, взлетел по ступенькам Белый жрец Сулойам и могучим ударом ритуального била в центр огромного бронзового диска возвестил о начале торжеств. Хрипло загудели ротраны, чьи раструба? своими хищными оскалами напоминали пасти трёх диковинных чудищ, много меньше самого Ихольара, но исправно ему служащих: Кую, Гальмонорокимуна и Нойби. Тысячи людей вскинули приветственно руки, вскинули и тут же пали на колени, все как один. Два Черных и два Красных жреца приблизились к Великой Рыбе (Ихольару). Раскачивая головами, они затянули густыми басами свои ритуальные напевы, и перья их головных туб защекотали патированное брюхо и жабры Богоподобного чудища.

– - Все мы для тебя, Ихольар! Прими нашу жертву!

Людское море задрожало от благостных стонов. Затряслись воздетые в небо веера пальцев, на головы страждущих посыпались, выдуваемые специальными мехами цветочные лепестки. Белые, черные и красные -- три цвета -- три сулойамские школы верных. Пучеглазая рыбья голова, грозно взирала на людскую толпу, угрюмо внимая стонам и мольбам страждущих.

– - Прими жертву, Ихольар!
– - хриплый вопль Белого жреца парил над низким рокотом толпы.

– - Прими!

– - Великий!

– - Прими нашу жертву, Ихольар!!!
– - тонко возопил жрец, задирая голову к пучеглазому божеству.
– - Прими! О, Многосильный!

– - О-о!

Толпа затихла. Она безмолвствовала в ожидании ответа.

Неизвестно почему, но это напыщенное зрелище погрузило Левиора в изумление и смятение одновременно. "Что я здесь делаю? Я плыл через море, чтобы смотреть на это варварское мракобесие?
– - В какой-то момент он проклял все на свете: палящий Лайс, духоту, жар толпы -- не спасал его даже высокий, по меркам центра Реммиара, третий этаж (дальше к середине города дома были выше). Но самые жуткие проклятия приберегал он для Венсора ра'Хона, толстого "мельника", встреченного им в библиотеке Хегеса, а главное собственного любопытства. Ведь, в сущности, это они -- глава Текантула и его разговоры о камнях Тор-Ахо, прозорливый толстяк со своими советами и его любопытство -- виноваты в том, что Левиор оказался здесь...

Мысли его перебил многоголосый рев толпы. Воздух задрожал от воплей фанатиков.

– - Прими нашу жертву, Ихольар!!!

– - Прими!
– - заревела толпа.

– - Прими! Прими!

Первыми приветствовать толпу, доведённую звуками и благовониями до религиозного экстаза, вышли Огум -- жрецы из Артаранга, Парлава и подводной Кнэтирии, откуда, в сущности, и пошел культ Ихольара. Они хоть и не были хаггорратскими подданными, занимали в иерархии власти главенствующие роли, наравне с Сулойам и Высшим Советом. Кишащие у столпообразных ног твари люди казались в сравнении с ней муравьями. Снова захрипели ротраны. Дождь из лепестков рассыпался над рядами бритых наголо жрецов, оцепивших площадку у стен. Ротраны утихали, рев же толпы только нарастал, пока не начало казаться, что колонны Манерикома вот-вот треснут и затем рухнут вместе с гроздьями облепивших их людей.

"Что я здесь делаю?
– - повторил навязчивую мысль Левиор.
– - Точнее не так: что я делаю в Текантуле? Все, что дала моя мнимая покорность детям Света, -- это возможность выиграть немного времени. Только и всего. Я попросту трачу своё время. Теперь надо подумать, как обвести Венсора ра'Хона вокруг пальца и избежать его пресветлого возмездия".

Иллюзий на счет расположенности к нему Высшего кнура Левиор не питал. Ведь если бы он выполнил поручение кеэнтора, тот, не глядя, отдал бы Тэйда в руки Кьегро Тавуа. А для таких людей, как Кьегро, парнишка был просто колдуном, слугой тьмы, а слуга тьмы должен быть уничтожен -- это закон Светлых.

Левиора накрыла новая порция рёва с площади.

– - Прими нашу жертву, Ихольар!!!

– - Прими!

– - О-о-о! Великий!

– - Прими нашу жертву!

Площадь кипела и пенилась возбужденной толпой. Полны были и балконы всех домов, прилегающих к ней.

Левиор сощурился от яркого света Лайса, резанувшего в уголке глаза, опустил голову и уткнулся взглядом в возникшего на балконе дома напротив Венсора ра'Хона.

"Не может быть!
– - остолбенел он от неожиданности.
– - Как я мог быть таким идиотом?" Его рука уже шарила по приоконному столику в поисках Орлиного глаза.

Левиор нетерпеливо вытряхнул из кожаного чехла хитроумное приспособление, примерился, повращал всеми четырьмя шестерёнками, балансируя кристаллы феаских механик.

Зрение не подвело его -- на балконе напротив стоял Венсор ра'Хон. Кеэнтор был облачен в белоснежные с золотой каймой одеяния. На груди красовались несколько тяжелых перевитых между собой золотых и галиоровых цепей. Кнуры, окружившие кеэнтора, выглядели много скромнее -- все в сером, без каких-либо украшений и знаков различий. Левиору внезапно ужасно захотелось заглянуть ра'Хону в глаза, но их было не разглядеть: они прятались в тени кустистых бровей.

"Ах ты ж, как неудачно вышло.
– - Он вспомнил об излишней мнительности и щепетильности кеэнтора.
– - Как это я сразу не подумал, что Высший кнур почти что обязан присутствовать на церемонии провозглашения нового огетэрина Хаггоррата!"

Остудив пыл и поняв, что кеэнтор откровенно скучает и ему нет никакого дела до зевак в окнах дома напротив, Левиор успокоился и принялся осматривать его свиту. Орлиный глаз скользил по кнурам и перескакивал с балкона на балкон -- Текантул занял целый этаж. И тут... "О боги!" -- Левиор вздрогнул. Оглядывая один из балконов, он уткнулся взглядом в посверкивающий яркими лучиками света такой же, как и у него, Орлиный глаз... и тот был направлен прямо на него.