Сурра подтолкнула зазевавшуюся Эдэн, так как тропа тут же начала затягиваться, словно была комом подбродившего теста.

Некоторое время отряд молча продвигался вперед. Ни единой тропки, ни малейшего следа, по которому можно было угадать направление. Но Кланг явно знал, куда идёт. Поначалу ничем не отличавшийся от оставшегося за перевалом Сови-Тава, Валигар был приветлив -- лес как лес, густо заросший деревьями, кустарниками и высокой травой, изрезанный овражками, журчавший многочисленными ручьями. Всё, как в обычном лесу, листва разве что на деревьях намного гуще -- плотный полог почти не пропускал света, да и сами листья (несмотря на схожесть растений обоих лесов) были намного больше. Они поражали непривычными формами, отдающим в синеву окрасом и причудливыми рисунками белёсых жилок.

Казалось бы, ничего особенного, Валигар как-никак, но...

Чем дальше шёл маленький отряд, тем темнее становилось в лесу, а на исходе четвёртого дня он начал стремительно меняться. Вот только что они шли по этому, уже привычному лесу, как вдруг, убаюканная обманчивой однообразностью Сурра поняла, что всё вокруг необратимо переменилось. Эдэн, похоже, уловила это одновременно с ней. Она остановилась и дёрнула сестру за рукав, восхищённо качая головой.

– - Посмотри, Су!
– - заворожёно выдохнула она.
– - Такой красоты я ещё не видела!

Свет сделался ярче, и они узрели всё то, что находилось вокруг. Их окружал диковинный лес. Нет... он не был чужим и инородным, но он явно был необычным, загадочным и манящим. Привычных деревьев стало заметно меньше, их место заняли другие -- странные, незнакомые. Высокие крепыши с морщинистыми стволами покачивали пахучими листьями, похожими на гигантские веера. Огромные, в пять--шесть обхватов, "привставшие" на узловатых корнях исполины, возносили в небо многослойные кроны. Ветви деревьев были увиты лишайниками и висячими папоротниками, голубыми и сиреневыми глициниями. На тоненьких ножках покачивались золотые шары женских особей сумги, над которыми витали их ярко-оранжевые мужские половинки. Повсюду свисали грибные лианы и гроздья поющей медовицы.

Сурра задрала голову и долго изучала могучие ветви, обросшие мхом, слабо светившимся в сумраке. Лишь в некоторых местах, где-то там, предельно высоко, сквозь прорехи в лиственном пологе, до земли пытались дотянуться золотистые нити лучей Лайса. Но, несмотря на отсутствие прямого света, всё вокруг было усеяно диковинными растениями, некоторые из которых постоянно пульсировали и меняли форму и цвета. От ярких красок рябило в глазах: огромные фиолетовые, ядовито-малиновые, оранжевые, огненно-алые и жёлтые листья и бутоны исходили такими восхитительными запахами, что ошарашенной Сурре захотелось упасть в траву и лежать... просто лежать, наслаждаясь новыми ощущениями.

Она так и сделала, и ковёр под ней взорвался яркой радугой -- "цветы" запятнали воздух, обратившись тысячей бабочек всех цветов и размеров. Здесь, в отличие от Сови-Тава, царила ранняя весна... и, похоже, она была вечной.

Через некоторое время они вышли на небольшую полянку, где по сверкавшим переливавшимися перламутром камням бежал шустрый ручеёк. Несколько пестропёрых квезалей, забеспокоившись, перелетели на верхние ветви.

– - Дальше дороги нет, -- онталар провёл ладонью по льдисто-голубой траве, отозвавшейся на его касание пульсировавшими всполохами.
– - Пока нет. Нам не пройти в Заодичье до полного Оллата, но есть и хорошая новость -- нас никто и не тронет до того времени.

– - Будем ждать?
– - спросила Сурра, озираясь. Она отодвинула плечом ярко-красный лист, торчавший прямо из земли. По рукам мягко застучали крупные рубины росинок.

– - Да, но не здесь. Три--четыре дня -- хороший срок, чтобы привести мою дряхлую тушку в порядок. Да и тебе с Эдэн отдых пойдёт только на пользу...

Сурра аккуратно прошлась вдоль водоёма и застыла, остановившись на большом плоском камне. Она уже успела изучить свойства местной грязи: всего несколько мгновений неподвижности, и та схватилась, став скорлупой, превращая её в прекрасную глиняную статую. Давно уже перестав стесняться Кланга, оказавшегося (после соответствующих процедур по приведению себя в порядок) и не таким старым. Сейчас она готова была назвать его мужчиной зрелого возраста, нежели молодящимся старичком. Она играла с ним, испытывая наслаждение. Упивалась той властью, что сообщала Клангу красота её обнажённого тела.

– - Так кто ты, Паук?
– - спросила она и воздела руки в небо.

Разом осыпалась вся грязь, как и не было. Оголяя нежное, с перламутровым отливом тело.

Она вбежала в озеро, повизгивая от восторга и уколов обжигавшей холодом воды. Оттолкнувшись, нырнула, в два взмаха достигла другого берега, встала на дно. Волосы ее струились по плечам, а на губах играла озорная улыбка. Она повернула голову. Кончики острых грудей выглядывали из позолоченной Лайсом воды.

Кланг сглотнул.

– - Я -- сья, золотко, -- согнав хрипоту кашлем, сказал он.

– - Кто?

– - Сья -- это тот, кто может вбирать в себя Уино и передавать его другим людям... и прочим, наделяя их Силой и недюжими способностями.

– - Что?
– - настал её черёд удивляться.

– - Я могу наделять другие существа Уино.

– - Погоди-погоди, так это там... на перевале, не корень каббы был?
– - с затаённой надеждой на отрицательный ответ спросила Сурра.

Кланг мотнул головой.