был гораздо больше, чем они ожидали. Он явно вырос со времн его основания в тысяча

шестьсот пятом году. Женщины сняли комнаты в небольшой гостинице, и Гарриет

отправилась на поиски каких-нибудь церквей, решив, что визит к мэру может подождать до

утра. У не не получилось что-либо узнать в церквях, расположенных в центре города, зато

им подсказали поискать более отдалнные, что они и сделали в первой половине утра.

Пастор направил их по нужному адресу, указав, что внушительных размеров дом

Тьюррилов находится на самой окраине города. Мистер Тьюррил был опытным часовщиком,

как им сказали. Супруги в течение пятнадцати лет пытались зачать ребнка, прежде чем

согласились на усыновление.

Брук и Гарриет, волнуясь, стояли на верхней ступеньке лестницы, а Альфреда вновь

постучала, и дверь открыли. Женщина, стоявшая в дверном проме, была слишком молода,

чтобы быть миссис Тьюррил. У девушки были рыжие волосы и любопытные карие глаза, на

ней был длинный белый фартук, вероятно, она была служанкой. Скорее всего, няней, так как

на руках держала малыша. Уитворты не могли оторвать от не своих глаз.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Могу ли я помочь вам, дамы?

Откуда-то из дома послышался женский голос:

– Это доставили мою посылку, Берта?

Горничная обернулась, чтобы ответить, давая Брук достаточно места, чтобы взглянуть

внутрь и увидеть ту, с кем говорила женщина. И там была она… Чрные волосы, затянутые

лентой в хвост на затылке, янтарные глаза, точно как у Доминика, модно одета. Брук даже

надеяться на это не могла, только не после того, как увидела ни одну, а сразу две могилы

Элоизы Вульф.

– Я знаю тебя, – сказала Брук, пытаясь не расплакаться, когда подходила к сестре

Доминика. – Я плакала вместе с тобой, когда умерла твоя собака. Я смеялась вместе с тобой,

когда ты залепила снежком точно в лицо своему брату. Тебе тогда было всего лишь

двенадцать. Я улыбалась, когда сидела на твоей «скамейке победительницы»,

расположенной в центре лабиринта в Ротдейле. Боже мой, я так рада, что ты жива, Элла!

Е янтарные глаза становились вс шире с каждым произнеснным Брук словом, пока

чрные брови не сошлись на переносице, прежде чем она жстко ответила:

– Вы ошибаетесь. Я Джейн Крофт. И я понятия не имею, о чм Вы сейчас говорили.

– Замена имени не изменит того, кто ты, – широко улыбнулась Брук. – Не отрицай

этого. Твои глаза выдают тебя, они такие же, как у него.

Девушка возразила ещ жестче:

– Очевидно, что Вам дали неверный адрес. Кого бы Вы там не искали, этот человек не

живт здесь. А сейчас я вынуждена просить Вас уйти.

Брук не смутил недружелюбный тон девушки, но прежде чем она смогла ответить,

Гарриет ворвалась в дом, потребовав ответа на мучающий е вопрос:

– Где мой внук?

– Прошу прощения, – резко сказала девушка. – Да кто, чрт побери, вы все такие,

люди?

– Мама, подожди, – предостерегла е Брук. – Это Элла Вульф, мать ребнка.

Янтарные глаза метали молнии.

– Нет! Это не так! Прошу вас, уходите!

Брук быстро сказала:

– Я невеста… была невестой Доминика, и надеюсь стать ею снова. Я люблю твоего

брата. Он до сих пор очень сильно любит тебя и до сих пор страдает из-за того, что потерял

тебя. Твоя мать вс ещ горюет и ужасно по тебе скучает. Причина твоей смерти – это то, что

мешало мне быть вместе с твоим братом. Но если он узнает, что ты жива…

– Ты не можешь рассказать ему! – Элла выглядела потряснной, когда по е лицу

покатились слзы.

Гарриет была разочарована тем, что не получится забрать ребнка домой сегодня же,

как она надеялась. Но в е голосе не было обвинения, просто любопытство, когда она

спросила:

– Вы знаете, что у Вас две могилы?

Элла вытерла слзы с лица:

– Я надеюсь, что так. Я постаралась вс устроить для обеих сторон.

– Можем ли мы увидеть ребнка? – с надеждой спросила Гарриет.

– Нет, – явно защищая сво дитя, сказала Элла. – Я даже не знаю, кто вы и как нашли

меня, в то время как я предприняла вс возможное, чтобы подобного не произошло.

Брук пояснила: