— С ума сойти, — прошептала Фокси, открыв от удивления пасть. Она, должно быть, спятила — кому нужны примитивные механизмы?! В ее собственной голове таился хронометр, сравнимый по точности с атомными часами! Радостно улыбнувшись, летучая мышь довольно потерла крылом об крыло.

— Что, не ждали? — пробормотала она в пустоту. Глубоко вздохнула, зажмурилась на миг. Влажный воздух, поднимавшийся из трещины, неприятно холодил перепонку.

— Поехали! — Фокси, наконец, решилась и нырнула во тьму. Сразу воспользовалась сонаром, «оглядела» туннель. Свод оказался довольно высоким и очень гладким, его явно пробила вода — очевидно, подземная река не всегда была такой спокойной. Никаких странностей в звуковой картине не наблюдалось.

Летунья рванулась вперед. В туннеле царил абсолютный мрак; бесполезны оказались даже глаза летучей мыши, так что полет проходил целиком на сонаре. Это значило, что прозевать цель Фокси попросту не могла — малейшая разница в скорости распространения звуковых волн моментально «вспыхнула» бы перед ее внутренним оком. Так что, сдерживать себя не имело смысла, и Фокси мчалась над черной водой во всю силу крыльев.

Около часа ничего не менялось. Туннель то сужался, то расширялся, время от времени плавно изгибаясь в ту или иную стороны. Пролом в своде, откуда спасатели выбрались на поверхность, летучая мышка миновала в самом начале пути, а дальше русло подземной реки непрерывно спускалось все глубже и глубже. Вскоре огромные уши Фокси начали ощущать изменения в давлении воздуха. Еще минут двадцать полет протекал без всяких происшествий, а потом сонар показал впереди сплошную стену из воды.

Вертикальную.

Несколько секунд летучая мышка продолжала мчаться вперед по инерции, затем опомнилась и судорожно забила крыльями. Как раз вовремя: ей едва удалось избежать столкновения. Гладкая и спокойная водная пленка перегораживала туннель по всей высоте; сонарные лучи совершенно не проникали внутрь, так что взору Фокси открылось идеальное зеркало.

Некоторое время она парила во влажном воздухе перед водяной стеной, недоверчиво ее изучая. Река не «загибалась» вверх, как сначала решила испуганная летунья; нет, черный поток продолжал спокойно течь прямо сквозь стену. А еще, внимательно «ощупав» преграду сонаром, Фокси поняла, что пленка не ровная. Вода растекалась по поверхности крупной невидимой сферы, значительно превышавшей диаметром поперечник туннеля.

«Но как здесь проплыли спасатели?» — подумалось летунье. — «Не могли же они не заметить ТАКОЕ?!» Фокси растерянно моргнула. Конечно, спасатели не пропустили бы подобный феномен. Может, амфибия пересекла стену ночью, когда все спали? Нет, глупости — Чип обязательно организовал бы круглосуточные вахты. Значит, когда они плыли здесь, преграды еще не было, либо…

Фокси напряглась. Либо стену просто нельзя увидеть глазами.

Летунья ахнула. Выходит, то, что в лучах сонара казалось зеркальной пленкой воды, на самом деле было гранью зоны замедленного времени! Странно, она подсознательно ожидала что время будет замедляться постепенно, без такой вот… Капсулы.

Капсула!!!

Фокси чуть не рухнула в реку. Синтетический филин Курган искал спасателей, чтобы отправить их в прошлое внутри «локальной капсулы времени» — это требовалось для защиты хрононавтов от влияния темпорального шторма. И похоже, тут, глубоко под землей, таилась еще одна подобная капсула!

Еще одна?

Или?

— С ума сойти… — прошептала изумленная Фокси.

Понимание вспыхнуло слепящей звездой. Вот, значит, как со стороны выглядит включенная машина времени! Естественно, капсулу спрятали под землей — зачем рисковать и зря смущать обитателей планеты? Когда придет срок и поле отключится, путешественник без труда выберется на поверхность, для того и нужна река. Создатели машины, наверное, хорошо замаскировали люк, а грань поля глазами не заметить. Они просто не учли возможности появления в туннеле живого эхолокатора…

Верно. Не учли.

И еще они не учли, какой смелостью будет обладать этот локатор. Подавляющее большинство существ, окажись они на месте Фокси — в абсолютном мраке подземного туннеля, вдали от друзей, наедине с ужасным и непонятным явлением, не имея никаких вариантов отхода и даже отдаленно не представляя себе, что таится за гранью — едва ли сохранили бы присутствие духа. А многие, наверно, просто бежали бы с криком ужаса…

Летучая мышка, без криков и особых колебаний, взмахнула крыльями и нырнула в вертикальную реку.

За стенами пещеры метель продолжала бушевать, но Чип даже не слышал воя ветра. Блаженно улыбаясь, он лежал рядом с дремлющей Гаечкой, обнимая ее за плечи и боясь дышать. В его жизни недавно завершилась самая счастливая ночь.

Одеяла из парашютов получились не слишком мягкие, зато теплые — холод тысячелетнего ледника не беспокоил друзей. И хотя стекла кабины обледенели, а внутреннее освещение слегка потускнело — аккумуляторы быстро разряжались в такой мороз — душа Чипа пела от восторга. Он чувствовал себя счастливейшим из смертных.

— Гая, Гаечка, Гайкуша моя… — шептал капитан, с безграничной нежностью гладя золотые волосы любимой. Та, не раскрывая глаз, тепло улыбнулась и покрепче прижалась к нему под одеялом. Внезапно лоб прекрасной мышки прорезала морщина. Гайка резко села в постели.

— Нужны ручка и бумага, — сказала она нервно. — Быстрей. Быстрее!

Ничего не понимающий Чип озадаченно кивнул и поспешно выбрался из-под одеяла. Ежась от холода, он подбежал к приборной панели, выдвинул ящичек в спинке кресла, достал капитанский планшет. Когда бурундук вновь вернулся в постель, Гайка жадно схватила письменные принадлежности.