Заняв престол, Елизавета долго не могла вникнуть во все тонкости внешней и внутренней политики. И в те и в другие дела она вносила ту же искренность чувств и простоту взглядов, с которыми она прежде вела свои личные дела. Во внешних сношениях, в выборе друзей и врагов она руководствовалась личными симпатиями и антипатиями. Она ненавидела прусского короля Фридриха II и поэтому вела с ним войну до конца жизни. В то же время она постоянно поддерживала дружбу с австрийской императрицей Марией Терезией.

Елизавета была очень религиозна, строго соблюдала все посты и исполняла обряды, пешком ходила на богомолье из Москвы в Троице-Сергиеву лавру.

До вступления на престол, особенно в царствование Анны Иоанновны, Елизавета жила лишь в кругу своего небольшого двора, состоявшего из верноподданных людей, которых она и приблизила к престолу. Не желая сама вникать в сложные государственные дела, Елизавета «изобрела» особый способ их ведения, заключавшийся в том, что один и тот же вопрос поручался для рассмотрения двум лицам, причем имеющим разные точки зрения. Таким образом, по ее мнению, рождалась истина. Иностранные дела, например, были поручены канцлеру Алексею Петровичу Бестужеву-Рюмину и вице-канцлеру Михаилу Илларионовичу Воронцову. Трудно было подыскать людей с более противоположными внешнеполитическими взглядами.

Говоря о внутренних делах, следует отметить, что в правление Елизаветы было принято немало широких по замыслу и полезных по значению мер, удовлетворявших настоятельные потребности государства, облегчены рекрутские наборы, отменены стеснительные для торговли внутренние таможенные пошлины, заселялся южнорусский черноземный край, собирались народные представители для законодательной работы в Комиссии по составлению нового уложения, была учреждена Академия художеств и открыт первый в стране университет.

Вступление Елизаветы на престол прошло не совсем гладко. Дело в том, что часть гвардейских офицеров и высших чиновников из правительства симпатизировала отстраненной от власти Брауншвейгской семье (Иоанну Антоновичу, Антону Ульриху и Анне Леопольдовне).

Вскоре после переворота 1741 г. обнаружилось, что в группе влиятельных лиц велись «опасные разговоры», направленные против Елизаветы, в которых были замешаны офицеры Преображенского и Измайловского полков. Нет ничего удивительного, что в период правления императрицы и дворцовых переворотов оказались участницами «опасных разговоров» не только вельможи и офицеры, но и высокопоставленные дамы. Это были Наталья Федоровна Лопухина — жена С.В.Лопухина, Анна Гавриловна Бестужева-Рюмина — жена Михаила Петровича, и Софья Васильевна Лилиенфельд — жена камергера Якова Генриховича. Все они жестоко поплатились за свои "длинные языки".

Следует отметить, что ничего серьезного в их якобы заговоре не было: просто Лопухина — единственная соперница Елизаветы в ее сердечных делах — была красавицей, и в этом заключалась ее главная вина. Лопухину и Бестужеву-Рюмину на площади били кнутом и с вырезанными языками отправили в Сибирь. Даже члены Тайных розыскных дел канцелярии (Верховной тайной канцелярии) просили императрицу пощадить Лилиенфельд, которая была беременна, но Елизавета не простила ее, заточив в крепость.

В целом же правление Елизаветы было мягким. Необузданных «птенцов» Петра I и бездушных немцев времен Анны Иоанновны сменило новое, более образованное поколение людей.

Елизавета была вспыльчивой, в отца, и не умела сдерживать себя в минуты раздражения. Она собственноручно колотила придворных по щекам и обладала доведенной до виртуозности способностью браниться. Императрица бранилась с большим чувством и продолжительно. Но такие вспышки гнева не влекли за собой серьезных последствий для тех, кто им подвергался.

Добрая, хотя и не без вспыльчивости, веселая, хотя и не без сентиментальности, императрица Елизавета Петровна оставила о себе в общем светлую память. Эти качества признавал за ней даже ее недруг — бывший фельдмаршал Миних.

Вернемся, однако, к последовательному изложению событий. Взойдя на престол, первым делом Елизавета постаралась как можно быстрее отправить из России Брауншвейгскую семью. Но затем она передумала и задержала Антона с женой Анной Леопольдовной и детьми в Риге.

Елизавета Петровна организовала при дворе министерское и генералитетское собрание. Видное место в собрании заняли престарелый кабинет-министр А.П.Бестужев-Рюмин и кабинет-секретарь Иван Антонович Черкасов.

25 ноября 1741 г., в торжественный день восшествия Елизаветы на престол, были пожалованы Андреевской лентой три генерал-аншефа — А.И.Румянцев, Г.П.Чернышев и В.Я.Левашов, а также действительный тайный советник А.П.Бестужев-Рюмин; А.И.Ушаков, М.Г.Головкин и А.Б.Куракин были награждены золотыми цепями и орденом Св. Андрея Первозванного. Действительными камергерами стали Петр и Александр Шуваловы, Михаил Воронцов и Алексей Разумовский. Затем в течение 1741 — 1742 гг. были пожалованы: в действительные тайные советники Иоганн Герман Лесток, в действительные статс-советники Исаак Веселовский, в генерал-майоры Авраам Петрович Ганнибал, в обергофмаршалы — Михаил Петрович Бестужев-Рюмин.

Вышли из заточения Василий Владимирович и Михаил Владимирович Долгорукие. Василий стал президентом Военной коллегии. Возвратились из ссылки князь Сергей Михайлович Долгорукий, граф Платон Иванович Мусин-Пушкин, Федор Иванович Соймонов. Вспомнили и о свояченице Меншикова — Варваре Арсеньевой, ее тоже освободили из монастыря. Детям Артемия Петровича Волынского возвратили конфискованное ранее имущество. Последовал указ об освобождении Бирона и его братьев. Бирону возвратили силезское имение Вартенберг, которое до ареста занимал Миних.