Рай может быть только один.

– Я так понимаю, Эгиде неизвестно, что вы в курсе истинного положения вещей?

– Верно, - Кромберг натянуто улыбнулся.
– Но это ненадолго.

Кейн заинтересованно подался вперёд:

– А можно ли узнать подробности?

– Почему бы и нет, это уже не является секретом.
– Хельмут обошел стол и устало сел в своё кресло, сцепив вместе руки и смотря на него поверх них.
– Мы связались с Терра Секундой и обратились за помощью к партии по Защите малых городов. Наши права, знаете ли, ещё кто-то уважает и защищает. И сегодня утром к нам прибыли журналисты, которые напишут о нашем городе, о нашей проблеме, и в скором времени представят написанное общественности. Естественно, будет сообщено также и о богатстве, сокрытом в недрах нашей долины.

– А, вот оно что.
– Кейн вспомнил ту парочку, с которой столкнулся на входе.
– Это действительно может сработать, и вы получите защиту от дальнейших посягательств гильдии.

– Именно.
– Джо с улыбкой отхлебнул уже остывшего чая.

– Ну, тогда мне больше нет смысла задерживаться в вашем городе.
– Кейн поднялся и поправил форму.
– Вопрос только в том, когда вы разрешите мне его покинуть?

– Хоть сегодня, - ответил маир.
– Но на самом деле я бы хотел попросить вас задержаться, командор. Завтра специально для журналистов мы проведем День Тнилка и мне бы хотелось, чтобы на нём присутствовал представитель Аэгис Материум.

– Правда? Сто лет не видел закон в действии. И кто будет стрелять?

– Вы знаете стрелка, это - Джо откашлялся и протёр заслезившиеся глаза, - это Сэллиона Макфрай, в её доме вы провели ночь.

– Да, мы познакомились.
– В голове Кейна мелькнул образ висящего на стене мушкета.
– Очень милая женщина.

– Вы правы. Она будет отстаивать своё право на земли мужа, ныне покойного. И я, как маир, хотел бы видеть вас на торжестве, которое пройдет завтра в полдень. Я могу рассчитывать на вас?

Кейн, всё ещё терзаемый головной болью, перевёл хмурый взгляд на окно, о которое разбивались холодные капли дождя. Где-то вдали прогремел гром. Сегодня он до лагеря не доберётся, если конечно нет желания вымокнуть до нитки. И это желание у него отсутствовало.

– Что ж, - он улыбнулся своим собеседникам, - почту за честь принять приглашение маира Винтры и прикоснуться к мушкету Дувтси Тнилка.

Настенные часы в кабинете Хельмута Кромберга показывали четыре часа пятнадцать минут.

До празднования Дня Тнилка оставалось чуть менее двадцати часов.

10.

Дэйк прокрался по тёмному переулку и осторожно выглянул из-за угла дома, внимательно осматривая городскую площадь. В столь поздний час она была пустынна, а льющий с самого утра дождь давал гарантию того, что все будут сидеть по домам и не высунутся на улицу без особой на то нужды. Словно подтверждая его мысли загремел гром и яркая молния прочертила небосвод. Запрокинув голову, он стал разглядывать чёрную громаду Дома Собраний, тщась обнаружить свет хотя бы в одном из многочисленных окон. Но нет, ничто не говорило о том, что в здании кто-нибудь есть. И, насколько знал Дэйк, там редко кто оставался на ночь, так что всё должно пройти гладко.

Постояв ещё немного для надежности, он поглубже натянул капюшон и короткими перебежками приблизился к дому. Объёмная сумка из непромокаемой кожи то и дело билась о бедро, и он осторожно придерживал её за ремень.

Внезапно справа раздалось злобное шипение. Дэйк от неожиданности чертыхнулся и, подскользнувшись, чуть было не упал в грязь. Бормоча про себя ругательства, он шикнул в темноту, из которой выскочила и пробежала около его ног испуганная кошка, скрывшись под крыльцом здания. Прежде чем идти дальше, он нервно сплюнул три раза через плечо - поди разбери, чёрная она там была или нет, но лучше перестраховаться.

Быстро взбежав по ступеням, он пригнулся и замер у главного входа. Обернувшись, ещё раз окинул взглядом площадь - никого. Дэйк уже в который раз опустил руку на сумку и почувствовал сквозь намокшую ткань очертания своего груза.

Последний шанс остановиться и уйти незамеченным.

Но бездна, награда во сто крат перевешивала риск, чтобы отказываться. И она будет ещё больше, если всё получится как надо - он был готов на всё, лишь бы выбраться с Винтады. С тех пор, как его изгнали, его жизнь превратилась в сплошное выживание - на уцелевших землях царит дикость, нет государств, одни поселения да горстка городов, проживание в которых отныне необходимость, ведь в одиночку не выстоять и не защититься против беснующихся отбросов, многочисленных банд, фанатиков, грабителей и прочей швали. Дэйк с усмешкой убрал руку от сумки - в конце концов всё всегда сводится к деньгам. Абсолютно всё в жизни имеет свою цену, даже хваленая человеческая жизнь, что бы там не говорили про её бесценность. Просто за одних не дашь и ломаного гроша, а вот за других придётся выложить солидную сумму. И всегда найдется тот, кто возьмётся за работу, оплаченную хрустящей банкнотой, какой бы она не была. В этот раз нашли его.

Отбросив последние сомнения, он взялся за холодное железо дверной ручки и медленно потянул на себя, мысленно приготовившись к тому, что дверь заперта. К его удивлению та легко поддалась. Отлично! По крайней мере сейчас ему не придётся пользоваться отмычками, которыми он, честно говоря, орудовал не очень хорошо.

Оглянувшись в последний раз и убедившись, что его никто не видит, Армастро проскользнул внутрь и тихо затворил за собой дверь. Некоторое время он привыкал к царившей вокруг тьме, изредка разгоняемой вспышками молний. Зал собраний, в котором он оказался, был невероятно огромен и больше напоминал имперские залы храмов Блюстителей - два ряда длинных скамей, тянущихся до самого алтаря, роль которого здесь исполняла трибуна оратора, по обеим сторонам которого стояло по пять высоких кресел - для старейшин города - да и высокие витражные окна добавляли сходства.