Он вздрогнул от громоподобного взрыва, заставившего его сердце сжаться, а душу уйти в пятки. Похоже гроза снаружи разыгралась не слабая, от такого грома может и сердце остановиться. Арнхольд опустил крышку и уже хотел было пойти домой, но в последний раз пробежавшись взглядом по мушкету, хлопнул себя по лбу.

– Вот дурья башка! Никчёмный старик! Ржавое дуло паршивого мушкета!

Вволю посатрясав воздух и побранив себя, старик извлёк из своей сумки красивую пороховницу, сделанную из белой кости. Мушкет-то он в порядок привёл, а вот кто порох да пули наберёт? Небось, сам маир потащится в оружейную доделывать работу забывчивого старика? То-то было бы весело, если бы он притащил домой пороховницу с инструментами. Арнхольд вновь хлопнул себя по лбу. Точно, ещё же инструменты чуть домой не утащил! Старый маразматик! Права его старуха, пора ему на покой.

Сокрушенно покачивая головой и бормоча себе под нос, Арнхольд отправился в оружейную.

Дэйк убрал руку с магифакта.

Он уже почти закончил, осталось только настроить ручной режим. Вытащив из нагрудного кармана небольшую коробочку с ладонь величиной, открыл её. Внутри лежала пластинка толстого стекла терсека, внутри которого так же, как и в бомбе, клубился магический туман. Дэйк с интересом повертел её в руках - как оказалось, стекло было и с другой стороны, а между ними располагались тонкие трубочки арканита. Да уж, "Felix Arcana" своё дело знает, хотя тут наверное не обошлось без консультации ребят из Арта-Игни. Собственно неудивительно, что маги додумались до таких штуковин - когда нет запретов и никто не грозится сжечь тебя на костре, как было в Империи, чего только не изобретут. Ну и конечно война сыграла свою роль - война двигатель прогресса.

Он осторожно положил, как его назвал Бэн, "активатор" на стекло коллапсера. Сначала ничего не происходило, но потом на туманной поверхности активатора начали всплывать и рассеиваться символы с цифрами. Дэйк словно зачарованный следил за этой бесконечной игрой знаков.

Ждать осталось недолго.

Подслеповато прищуриваясь и осторожно нашаривая ногой ступеньки, Арнхольд спускался вниз. Держа перед собой лампу, он шел, опираясь о стену и прикусывал от боли губу каждый раз, когда нога касалась ступеньки. Проклятый артрит! Проклятая лестница! Он уже блаженно представлял, как его ворчливая старуха будет растирать ему мазью ноги и спину.

А черничный пирог! Он совсем забыл про черничный пирог!

Старик даже остановился, мечтательно прикрыв глаза и причмокнув губами. Он обожал черничный пирог, а его Дора готовила самые лучшие пироги не то что в Винтре - в самой Винтаде! Помнится, она его покорила именно пирогами.

"Хотя, - он весело улыбнулся, - не только пирогами."

В приподнятом настроении он бодро зашагал дальше, даже позабыв о боли в ногах. Добравшись до низа, немного отдышался и нашарил на поясе связку ключей. Найдя нужный, сжал его в руке и направился к двери, но на полпути к ней ошарашенно остановился.

Дверь была открыта. Распахнута настежь.

Арнхольд вышел из ступора и, стукнув себя по лбу, который раз за день громко выругался:

– Вот божевольный межеумок! Колоброд чёртов!
– Арнхольд зашел на склад, в раздражении захлопнув за собой дверь.
– Как вообще можно было забыть запереть дверь? Культяпка!

Недовольно ворча, Арнхольд поднял повыше фонарь и направился вглубь оружейной.

Армастро в страхе подскочил, зажимая в кулаке освещающий медальон.

Кто-то невнятно закричал позади него, а потом раздался стук хлопнувшей двери. Он расслышал громкую команду "Не забудь запереть дверь, Культяпка!". В его сознании пронеслась паническая мысль: "Ловушка!".

Дэйк в ужасе уставился на бомбу.

Поймали на горячем!

Проклиная себя за то, что ввязался во всё это, он быстро запихнул тяжелую коробку с бомбой под стол и метнулся к бочкам. Вжавшись в них спиной, с силой сжал обеими руками медальон, чтобы даже самый крохотный лучик света не просочился сквозь пальцы.

Дэйк слышал шаркающие шаги и видел постепенно светлеющее пятно света, медленно приближающееся к нему. По его лицу струился холодный пот, а сердце готово было прорвать грудную клетку и бросится прочь. Он перестал дышать, когда увидел длинную тень, стелившуюся по полу и стенам, а после того, как из-за бочек появилась скрюченная рука, сплошь покрытая сетью вздувшихся вен и держащая в кривых пальцах небольшую лампу, он готов был обмочить штаны.

Что-то бормоча, горбатый старик прошел мимо него и направился прямо к столу.

"Колдун!
– мелькнула страшная догадка.
– Они натравили на меня колдуна!".

Дэйк лихорадочно стал искать на своём поясе кинжал, рукоять которого судорожно сжал запотевшей ладонью.

Колдун тем временем остановился перед столом и поставил на него свою сумку. Продолжая нашептывать себе под нос заклинания, он открыл её и извлёк какой-то предмет. Отставив сумку в сторону, взял со стола ящичек и какой-то черпак. Из-за его спины Дэйк не мог разобрать, что он делал дальше. Бросив отчаянный взгляд в сторону выхода, он уже подумывал сигануть что есть мочи и будь что будет! Но от внезапно раздавшегося стука замер, не в силах сдвинуться с места.

Старик задел ногой ящик с бомбой.

Время потеряло своё значение.

Словно во сне Армастро наблюдал, как колдун медленно наклоняется, чтобы заглянуть под стол.

Вытащив кинжал, он подкрался к ничего не подозревающему старику.

Занеся клинок, Дэйк не отрывал взгляда от седовласой головы.

Его дыхание участилось. Он почувствовал дрожь, пробежавшую по телу.

Кинжал со свистом опустился.

Отточенное лезвие с мягким хрустом вошло к затылок колдуна и он стал безмолвно заваливаться набок. Едва успев подхватить дряхлое тело, Дэйк тихо опустил его на пол. Потом быстро засунул окровавленную руку под стол и, схватив активатор, бросился к выходу.