— Откуда я знала, что он гречневая каша! — огрызнулась Лиза. — Он свалился, едва я до него дотронулась.

— Минуту, ребята, минуту! — выставив вперед ладони, примиряющим тоном сказал Том. — Давайте разберемся.

— Я тебя слушаю, Том, — подошел к нему длинноногий, как журавль, полицейский. — Кто эта девушка?

Другой в это время помогал подняться парню, нокаутированному ударом Лизы.

Том и длинноногий долго о чем-то спорили, ожесточенно жестикулируя. Наконец Том вытащил бумажник.

Полицейские удалились.

Том и Лиза молча вернулись в кафетерий, сели за свой прежний столик. Том спросил вина.

— Том, что происходит?! — чуть не плача воскликнула Лиза. — У нас была великая страна, нас уважали и боялись, с нами считались во всем мире. Папа рассказывал, раньше одного появления нашего посла в резиденции президента достаточно было, чтобы нашим специалистам, работающим в стране, предоставили все, что нужно.

— Ничего не происходит, — успокоил ее Том. — Раньше мы были для вас Африка, теперь вы для нас Африка. Выпей немного, приди в себя.

Лиза взяла бокал.

— Напрасно ты вступилась за этого пацана.

— А что, надо было его отдать им, чтобы они три шкуры с него спустили?

— Я этого не говорил, — Том вдруг улыбнулся. — Твое освобождение стоило мне недельного заработка.

— Том, я обязательно найду случай отблагодарить тебя! — горячо сказала Лиза.

Том поднял свой бокал:

— За тебя!

— Ты не похож на других сутенеров, Том, — сказала Лиза. — Я знаю, это прожженные люди.

— Я точно такой же, — возразил Том. — Но у каждого человека должен быть маленький лучик света. Для меня это ты.

— Как твои дела? — помолчав, спросила Лиза. — Кажется, ты хотел переехать в Найроби?

— Да, Найроби… — мечтательно протянул Том. — Было у меня такое намерение перебраться на дискотеку «Флорида 2000». Знаменитая на весь континент дискотека. Но не все так просто, — он помолчал. — Здесь, кстати, в «Майами плюс», тоже дела идут неплохо.

— Какие новости?

— Новостей особых нет, — сказал Том. — Вон смотри, стоят Ирис и Луиза, дочки местных наркодельцов. Совсем съехали с колес, отдаются любому за дозу или даже просто за выпивку. Не откажутся и сделать минет по-быстрому, в туалете, за два доллара.

— А сколько вообще зарабатывают твои девочки?

— Если учесть, что половина идет мне, то около двадцати долларов на каждом клиенте. Это те, что получше. А вон те, размалеванные, имеют около десяти. У нас цены пониже, чем в Найроби.

— Двадцать долларов в час? — удивилась Лиза. — Больше, чем зарабатывает мой отец. Здесь на двадцать долларов можно прожить месяц.

— Поэтому мой бизнес никогда не захиреет, — сказал Том. — С этого месяца на нашей дискотеке новая услуга — клиенты для «голубых». Чернокожие предпочитают белых. Поэтому двоих привозят из

Европы. Один из них из России. Он прибывает завтра.

— Из России?! — воскликнула Лиза. — И он сам этого захотел?

— Сам, сам! — кивнул Том. — Ваши люди идут сейчас на все ради баксов.

— А не могла бы я увидеть этого человека? — заинтригованная и встревоженная, спросила Лиза.

— Почему нет? — сказал Том. — Приходи завтра.

Отель «Ревинстаун» принимал очередных постояльцев. Было время после полудня. Пелена высоко стоящих в небе серых облаков прикрыла солнце, немного ослабив жару, пахнущую сухой пыльной глиной, кофе, цветами тропических деревьев. Из саванны дул легкий освежающий ветерок.

Отель «Ревинстаун» был не лучшим местом в городе. Расположенный почти на окраине, он принимал обычно провинциальных предпринимателей, мелких мафиози, торговцев скотом. В округе бродило немало всякого отребья.

Лиза, прибыв к отелю на машине, остановила ее недалеко от входа и стала ждать.

Вскоре подъехало такси белого цвета, из него вышли двое: один высокий, мощный, с несколько туповатым выражением лица и второй, небольшого роста в ярких голубых джинсах и белой рубашке. Высокий расплатился, и такси тотчас умчалось.

Прибывшие недоуменно озирались, будто не зная, куда направиться. Человек в белой рубашке был очень красив и молод, но его движения выглядели замедленными, заторможенными.

Не было никаких сомнений, что именно он предназначался для услады клиентов «Майами плюс». Лиза еще не встречала столь гармонично сложенного мужчины. У него была фигура Аполлона и лицо древнеримского героя, но с более утонченными и мягкими чертами. Неужели он гомосексуалист? Лиза ничего не имела против людей иной половой ориентации, но что-то ей подсказывало, что здесь другой случай. Прекрасно слепленное тело и интеллигентное выражение лица резко контрастировали с неловкими и нерешительными движениями.