Шрифт:
— Ты читала его по крайней мере дюжину раз.
— Значит, будет чертова дюжина. — Увидев, что Гордон берется не за ту папку, она торопливо добавила: — Да не ту, нижнюю.
Открыв досье, он протянул его Габриеле.
— Ты сразу уцепилась за Берроуза потому, что он скрыл, что женат. Но ведь это еще не доказывает его виновность в похищении.
— Не доказывает. Но все равно. Никто не станет без причины скрывать, что у него есть жена.
— А может, он собирал это досье еще до женитьбы. Или, может, он и впрямь холостяк.
— Ну да, бывает, и дохлые свиньи летают, — саркастически отозвалась Габриела. — Ты знаешь много холостяков, носящих обручальные кольца? А ты бы мог написать в досье, что не женат, если бы был женат?
— Мог бы, наверное. — Гордон задумчиво отпил чаю. — Если бы считал, что признание этого факта может как-то повредить моей жене.
Габриела оторвалась от чтения.
— А ты когда-нибудь собирался жениться?
— Один раз. — Губы его изогнулись в полуулыбке. — На Мине Голдсмит.
— Она же тебя бросила!
Как он мог чуть не жениться на девице, которая его бросила?
— Да, было дело. Но потом я получил наследство от маминых родителей, и Мина попыталась вернуться.
— Правда? — Это многое объясняло. Во-первых, как семья Сазерлендов ухитрялась содержать такой особняк — не на зарплату же полицейского! Что бы там Гордон ни говорил, а дом принадлежал ему. Во-вторых, почему он не слишком-то доверял людям. Ведь Мина Голдсмит вернулась из-за денег — станешь тут недоверчивым. — И ты позволил ей вернуться?
— Почти. Но потом, чуть ли не перед самой помолвкой, до меня вдруг дошло, что если она уже один раз бросила меня, то повторит это снова, при первом же случае.
— А ты когда-нибудь всерьез мечтал жениться на ней?
И зачем она это спрашивает? Много ли радости услышать, что мужчина, от которого она без ума, мечтал жениться на другой?
— Нет. — Он зажмурился. — Быть может, иногда, когда ночи казались мне слишком долгими, я мечтал жениться… просто на ком-нибудь.
— Я тоже. — Габриела положила руку на стол. Холодильник мерно гудел, на стене тикали часы. — Доверие — хрупкая штука, правда?
— Да. — Он поднялся. — Мне надо заехать в мой офис, проверить кое-что. — Осушив чашку до дна, он выкинул пакетик из-под чая. — Поехали со мной?
Атмосфера близости ушла, но якобы небрежный тон Гордона не обманул Габриелу. Он не случайно предложил ей поехать с ним — боялся оставлять ее одну. Растрогавшись, она покачала головой.
— Я же говорила тебе, Гор, мне не нужен телохранитель. — Она попыталась смягчить отказ улыбкой. — Со мной все будет отлично.
— Ты забываешь про…
— Ничего я не забываю, — поспешила она прервать его, пока он не успел упомянуть об угрозе, написанной кровью на двери. Почему-то думать об этом ей было гораздо легче, чем говорить вслух или слышать от кого-то. Может, будучи произнесенной, угроза становится как бы реальной, слишком настоящей, слишком страшной?
— Я не хочу оставлять тебя одну. Пока мы не выясним…
От его неподдельной тревоги у нее сжалось сердце.
— Знаешь что? Подбрось меня к кафе рядом с офисом Берроуза.
— Зачем? — Прислонившись к буфету, Гордон с каменным выражением лица скрестил руки на груди. Он явно собирался вытрясти из нее ответ.
— Помнится, Хильда говорила, что там работает подруга Джорджии Лей. Вдруг она знает Берроуза? Он ведь вполне может забегать туда на ланч.
— Кто такая Джорджия Лей?
— Она живет на другой стороне улицы, напротив дома Лоренса.
— А почему я о ней ничего не знаю?
— Между прочим, Хильда нам про нее рассказывала. — Габриела обличительно направила палец ему в грудь. — Но ты был слишком занят — набивал рот рулетом.
Гордон поднял руки.
— Виноват, признаю.
— Да уж, виноват. А теперь набери номер ее телефона.
Он и мускулом не шевельнул.
— Чей?
— Хильды.
— Какое отношение соседка Лоренса имеет к…
— Можешь смеяться, — заявила Габриела, — но у меня… такое предчувствие.
— Ладно.
Она ожидала, что он выразит недовольство или по меньшей мере сердито буркнет что-нибудь.
— У меня тоже бывают предчувствия. — Пожав плечами, он протянул ей телефон.