Вместе с тем В. Путин осознает, что изменения в политической надстройке, с одновременным резким ухудшением социальной сферы населения могут вызвать крупный конфликт, большое противостояние, которые он будет преодолевать, прибегая к самым крайним, в том числе и силовым мерам, перешагивая через конституцию, законы.

И тогда уже не Ельцину, а ему самому потребуется полная неприкосновенность от судебной ответственности за преступные деяния.

Несомненно и то, что президентская дубинка в первую очередь опустится на головы противников ельцинского, а теперь и путинского переустройства России, на леворадикальную оппозицию, хотя достанется и другим, подвернувшимся под горячую руку. С представителями же крупного капитала, с Гайдаром и Немцовым, с Явлинским и Жириновским Путин всегда вместе, хотя внешне и разыгрывает сцены равноуда-ленности олигархов от власти.

Поставь президент перед собой в качестве главной цели исправление последствий преступной политики Ельцина, он встретил бы понимание и поддержку большинства россиян, его шаги носили бы полезный характер для общества и не были бы наказуемы, хотя и вступали бы в определенное противоречие с законодательными актами ельцинских времен.

Устранение вреда, причиненного ущерба, тем более в условиях крайней необходимости спасать нацию от вымирания, не является преступлением и не влечет судебной ответственности. К сожалению, Путин думает и действует в ключе ельцинской политики, приведшей Россию к катастрофе, оттого и требует себе неприкосновенности.

Почти три месяца путинский законопроект находится в Государственной Думе, и отношение к нему самое разное. Депутаты, члены комитета по безопасности, как уже отмечалось, не согласились с ним. Комитет по государственному строительству с перевесом в один голос рекомендует законопроект принять в первом чтении и дальше работать над ним. На результатах обсуждения, видимо, сказалось то, что представитель президента в Думе А. Котенков, пришедший на заседание комитета, фактически навязал депутатам такое решение.

Вовсе необъяснимую позицию занял Совет Думы, который решил вынести законопроект на обсуждение пленарного заседания. Почему-то он не принял во внимание отрицательное заключение на законопроект правового управления нижней палаты, явно нарушив требование думского регламента работы, который запрещает выносить на пленарные заседания проекты документов, противоречащие конституции. Промолчал спикер палаты, промолчали и лидеры фракций. В тот момент они напоминали кролика перед удавом. Их покорность и беспринципность могут дорого обойтись государству и народу России, да и о своих головах подумали бы. Дубинка, которую они хотят вручить президенту, может в первую очередь ударить по ним.

В законопроекте есть и еще один весьма спорный момент. Это — огромные материальные льготы и выплаты президенту и членам его семьи, начиная от государственных дач, помощников, охранников, транспорта и кончая бесплатным медицинским обслуживанием.

«Борец» с привилегиями Ельцин, действуя нагло и цинично, их уже предостаточно сам нахапал. Многие полагали, что Путин будет скромнее, — но нет, повторяет то же самое. Правительство подсчитало затраты и пришло к выводу: путинский законопроект, в случае его принятия, ежегодно будет стоить российским налогоплательщикам более чем 45 миллионов рублей. Ежемесячное содержание бывших президентов — Ельцина, а потом и Путина — обойдется в 4 миллиона рублей. Нравственно ли это, когда полстраны голодает? Аморально и цинично — таков ответ.

28 ноября 2000 г.

Выступление на 7-м съезде КПРФ

Наша партия за последние годы прошла трудный путь. Мы отстояли свое историческое право на существование и стали самой влиятельной силой в российском обществе. И здесь огромная заслуга руководящих органов партии, ее лидеров.

Но сейчас появилась реальная опасность для КПРФ — опасность оппортунизма, который из идейного течения может превратиться в конкретную стратегию и тактику партии. Вот и первый день работы нашего съезда вызвал двойственное чувство. С одной стороны радует то, что мы вместе, мы едины и нас много. С другой стороны, как мне кажется, до конца откровенного разговора у нас не состоялось, видимо и из-за большой заорганизованности еще на этапе подготовки съезда. А обсуждать есть что.

Во-первых, вызывают серьезную тревогу затянувшаяся многопартийность, разноголосица по коренным вопросам и определенные распри среди коммунистов. Можно было бы не обращать внимание на другие компартии из-за их малочисленности, на уход известных людей от нас или вовсе с левого фланга. Но они несут свои идеи, будоражат массы, недовольство которых выплескивается в первую очередь на нас.

Причины отхода организаций или ухода личностей мы всегда искали в них самих. Думается — это односторонний подход. Ряд причин лежит и в нас: в неумении вести диалог, а иногда и в нашей амбициозности, в высокомерии по отношению к другим общественным организациям на левом фланге, к своим, как говорится, меньшим братьям. Но тогда как мы собираемся расширять нашу социальную базу, как побеждать на выборах, если мы не научились и не можем сплотить вокруг себя близких нам по духу людей?

Во-вторых, тревожит утрата частью руководства КПРФ своей марксистско-ленинской идентичности, что в свою очередь может превратить КПРФ из боевого авангарда трудящихся в послушную и легко просчитываемую парламентскую партию, которая постепенно сводит свою деятельность в сферу законотворчества, к участию в постоянных избирательных кампаниях самого разного толка, от которых оппозиция уже изрядно устала. К тому же нельзя забывать, что в буржуазном обществе, а в таковом мы сейчас живем, через институты фальшивой демократии взять власть в стране оппозиции невозможно. Однако это не значит, что нельзя участвовать в выборах вообще. Во всем должна быть разумность, должна быть целесообразность.