Выдав все это, я первой развернулась и, стараясь держать спину ровной, рванула к дверям. Сзади раздался звук похожий на щелчок пальцев и тяжелый засов, неожиданно, сам по себе опустился вниз, вставая в пазы. Я резко впала в ступор, начиная мелко труситься и не имея не малейшего желания поворачиваться.

– Почему ты не рассказал ничего Руслане?
– вопрошала позади меня Василиса, пока я дрожащими руками ощупывала тяжелую конструкцию, пытаясь снова поднять ее.

– Что я должен был ей рассказать?
– зло отвечал девушке Максим.

– А то, что Марья Егорьевна велела поведать своей наследнице!

– Что?
– этот шокированный бас уже принадлежит хозяину замка.
– Руслана - внучка Марьи Егорьевны?

– Это не она!
– рявкнул сосед.

– Он...

– Послушайте, - медленно оглянувшись и тяжело дыша всхлипнула я, прерывая их занимательную беседу.
– Пожалуйста. Отпустите меня. Я никому ничего не скажу!

Вся ситуация уже давно перестала казаться мне смешной, и очень резко захотелось сесть в родные жигули и все-таки укатить отсюда в далекий Владивосток, забывая события этих двух дней, как страшный сон. Стало на самом деле жутко. Эти люди могли быть кем угодно от сектантов до людоедов, и понимание этого подгоняло приближающуюся истерику. По щеке, неожиданно даже для меня, прокатилась одинокая слеза, увидев которую, сосед раздраженно закатил глаза, а Василиса бросилась ко мне.

– Руслана, мы все тебе расскажем, - уверила меня девушка, ласково поглаживая по голове.
– Не пугайся, пожалуйста, ты все поймешь!

– Я пойму, - кивнула, соглашаясь. С сумасшедшими лучше не спорить, себе дороже.
– Только не убивайте, пожалуйста.

– Никто не собирается тебя убивать, идиотка, - фыркнул Максим складывая на груди руки. Вот ведь. Ни грамма сострадания у человека...

– Не кричи на нее!
– тут же встрепенулась девушка, показывая моему соседу кулак.
– Нужно было объяснить ей сразу, как она приехала! Сам виноват!

– Да с чего вы взяли, что это она?! Она даже не родная внучка бабы Марьи!
– взорвался парень, сжимая кулаки.

– Я вообще ничего не понимаю, - устало потер переносицу Кощей.

– Ребят.
– снова всхлипнула, жалобно смотря на Васю. На данный момент девушка казалось самой доброй, а шанс, что именно она выпустит меня из этого дурдома, если я ей подыграю, возрастал с каждым моментом.
– Я никому не расскажу о вас, честно слово! И в полицию не пойду, правда-правда!

– Руслана, я понимаю, что это звучит как бред, - начала девушка, смущенно опуская голову.
– Но мы не сумасшедшие. Мы самые настоящие сказочные Василиса и Кощей Бессмертный, а тот, кто меня похитил - самый настоящий, взаправдашний Кикимор!

– Хорошо, - кивнула, соглашаясь.
– Я вам верю, правда! Теперь отпустите меня?!

– Я же говорил - она кретинка, - раздался злющий голос Макса.

– Замолчи, - шикнула на него Вася, а потом снова улыбнулась мне улыбкой, который психиатры улыбаются своим пациентам.
– Смотри.

Девушка подняла руку и снова щелкнула пальцами. В этот же момент, заслонка позади нас дернулась и плавно начала поднимать вверх. Я проследила за ее движениями и судорожно сглотнула. Рано падать в обморок, Лесницкая, это всего лишь чудеса техники. Механизм реагирует на звук, вот и все, ничего необычного.

– Хозяева, я к Вам с плохими вестями...
– только что отпертая Василисой дверь отварилась и в помещение вкатился... хлеб. Самый настоящий, натуральный такой, круглый хлеб с самыми настоящими глазками, ротиком и носиком.

– Чего встали?
– удивленно остановилась выпечка рядом с моими ногами.
– А это еще кто?

– Какой милый...
– расплылась я в кривой улыбке, прежде чем благополучно грохнуться в законный обморок...

3.2

– Почему она все еще не приходит в себя?!
– сквозь темноту донесся до меня взволнованный голос Васи.
– Милый, сделай что-нибудь!

– Что я могу сделать?
– отозвался ее муж.
– Руслана, видимо, сильно устала и переволновалась!

– Да воды вы на нее вылейте с кувшинчик, сразу очнется!
– послышался совет от еще одного смутно знакомого голоса.

– Я сейчас на тебя вылью, - о, это сосед.

– На меня нельзя, я хрупкий, - фыркнул особо умный советчик, и мне срочно захотелось посмотреть, кто же это такой сообразительный у нас.

– Просыпается!
– встрепенулась Василиса, замечая, как я открываю глаза.
– Руся! Ты как? Голова болит!? Ты ударилась сильно!

– Не мельтеши, - попросила я оживившуюся девушку.
– Хорошо все.

Мое бренное тело возлежало на огромной кровати в просторной и довольной уютной спальной комнате с большими окнами в пол.

– Странно, судя по вмятине, оставленной на паркете твоей макушкой, у тебя должно было быть сотрясение. Хотя, судя по всему, кто-то слишком твердолобый, - вещал все тот же противный голос.

Я не выдержала потока оскорблений, и злобно зашипев, повернулась к источнику мерзких звуков. Зря... Видимо, моя родная память пожалела нерадивую хозяйку и решила стереть с себя причину обморока, дабы избежать эксцессов, но эта самая причина сейчас восседала (или возлежала, понятия не имею как правильно) на соседней подушке, пронзая меня насмешливым взглядом.