– Я не знаю,- говорит он мягко.

Я чувствую, что он обнимает меня, успокаивая.

– Итак, теперь у нас есть связь, но что это значит?
– спрашиваю я.
– Мне нужно увидеть ее. Я хочу

видеть ее в любом случае.

Я поворачиваю свое лицо к его.

– Она так похожа на мою мать. Если бы у нее был шанс состариться, наверное, она будет

выглядеть так же.

Его голубые глаза отражают мое ошеломление.

– Тебе следует поговорить с твоим братом. Скажи ему, что хочешь увидеть ее,- говорит он.

Я киваю, чувствуя себя снова и снова обманутой ею.

Лукас прижимается лицом к моим волосам.

– Мы достаточно находились тут?- спрашивает он.

Он вернулся снова к себе, и решаю не подвергать его сомнениям, я судорожно вздыхаю, чувствую, как мое тело реагирует на него. Я поражена той свободой, которую он берет с меня, как он

прикасается ко мне и стоит так близко. Я не привыкла к нему, и мне от этого неловко, я упиваюсь

им.

– Мы еще даже не поели,- говорю я.

Он резко вздыхает, но ведет меня к столовой. У меня нет аппетита, но еда выглядит действительно

вкусно. Линда умеет готовить, она, очевидно, прошла много неприятностей от Алека. Я узнаю, что

Алеку вчера исполнилось 56, что делает его на 10 лет старше моей мамы. Ей было всего 20, когда

она вышла за него замуж и 21, когда у нее появился Кайл. Она была так молода, когда у нее

появилась семья здесь, а потом ушла от нее.

Мы закончим тем, что Пенелопа и Алек задуют 56 свечей. Пенелопа набирает воздух и выдыхает

через округленные губы, хлопает в ладоши и визжит, когда яркие языки пламени растворяются в

завитки дыма. Когда аплодисменты затихают, Линда шутит, что не могла найти торт достаточно

большой для отдельных 56 свечей. После куски торта передаются по кругу, Лукас и я говорим всем

спокойной ночи и направляемся в холодную темноту.

– У меня был план, но это слишком громко,- заявляет он, как только мы оказываемся на дороги.

– Ладно, -отвечаю я, выглянув в окно, улыбаясь, смотря на руководство по футболу, интересно это

какое-то испытание. Моя мама встречалась с достаточным количеством фанатов футбола, что я

неизбежно впитала в себя некоторые бесполезные знания, хотя это пригодиться теперь.

– Какой был первый план и какой теперь?
– спрашиваю я.

Когда он не ответил сразу, я поворачиваюсь и вижу его потрясающую улыбку.

– Что?- спрашиваю я невинно.

– Ты знаешь, что свисток - голосовое средство,- говорит он, явно под впечатлением.

Я посмеиваюсь, полагая, что была права насчёт глупого теста

– Ты такой парень.

Он указывает на меня.

– Не забывай об этом.

– Так, какой план?- спрашиваю я, закатывая глаза.- Ты расскажешь мне о нем?

– Нет. Я собираюсь спасти мой первый план в качестве сюрприза для другого раза. Сегодня

вечером я хочу взять тебя туда, куда мне нравиться ходить.

– Куда?

– Ты увидишь.

Он смотрит на меня и его глаза сияют в темноте. Несколько миль спустя Лукас сворачивает на

грунтовую дорогу и останавливается позади забора с цепями.

Когда я смотрю через лобовое стекло, я вижу поле, бейсбольное поле. Я любопытно смотрю на

Лукаса.

– Это оно, - говорит он. Затем он возвращается и достает одеяло, вылезая из грузовика. Я просто

шагаю по грязи, когда он подходит и берет мою руку.

– Это не то место, где играет ваша команда, да?- спрашиваю я. Я думала, что в школе есть свое

бейсбольное поле.

Лукас смеется.

– Нет. Это поле младшей лиги. Это, то где я играл, когда был маленьким.

Я смотрю на низкие скамейки позади первой и третьей базы, и пытаюсь представить Лукаса

ребенком, размахивающим битой и бегающим по базам.

– На какой позиции ты играл?

– Первая база, тогда и сейчас.

– У меня нет впечатлений о тебе в бейсболе, - комментирую я, когда он ведет меня вниз к

маленькому травянистом холмику.

– Я люблю его. У нас нет просто большей части команды здесь. Хоккей - это большое дело в нашей

школе. Бейсбол даже не на втором.