очень сентиментальны к свои парням, а сама не могу стоять в стороне от них. Это никогда не было

мной, но возможно я их понимаю лучше.

Я засыпаю без сообщения о спокойной ночи от Лукаса впервые на этой неделе. Но он оставил

меня, и "спокойной ночи" лично гораздо лучше, во всяком случае.

Глава 13

– Ты повеселилась на дне рождение, Райли?- спрашивает Пенелопа.

– Конечно. А ты?- спрашиваю я, когда сажусь на диван в гостиной у нее за спиной. Она лежит на

ковре, рисуя в книжке раскраске.

– Я помогла дедушке задуть свечи. Ты видела?

– Да. Хорошая работа.

– Я помогу задуть свечи на твоем дне рождение тоже, - говорит она.

– Я буду очень признательна за помощь. Спасибо.

– День рождения Райли летом, правильно?
– говорит Кайл, когда входит в комнату.

– Июнь,- подтверждаю я. Я рада его видеть, поскольку он тот человек, которого я искала, когда

пришла сюда.

– Мое день рождение в октябре, - информирует меня Пенелопа.

– Могу я поговорить с тобой минутку?
– спрашиваю я Кайла.

Он кивает.

– Пошли прогуляемся.

– Закончи свой рисунок, Пенелопа. Мама хочет, чтобы ты приняла ванную, когда закончишь.

Кайл игриво тянет за волосы, поскольку он идет. Она в ответ смеется.

Это яркое утро. Теплый ветерок толкает пушистые облака по небу. Я следую за Кайлом по

тротуару, он начинает медленно шагать, как только я достигаю его.

– Это о Лукасе?- спрашивает он.

– Нет, на самом деле о моей бабушке. Хлоя не говорила тебе?

Он кивает.

– Правда. Да.

– Я хочу увидеть ее.

– Хлоя сказала, что Анджела рассказала тебе, что она мертва?
– спрашивает он, его неприязнь к

нашей матери очевидна по его лицу.

Я киваю.

Кайл качает головой на ложь нашей матери.

– Я могу отвезти тебя к ней, если хочешь, но ты действительно не можешь разговаривать с ней. Она

даже не поймет, что ты там.

– Я все равно пойду.

– Хорошо, - говорит он, наблюдая, как мимо проезжает машина.

– Ты был близок с ней?
– спрашиваю я, опасаясь укола ревности, если он ответит " Да".

Он думает минуту прежде, чем ответить. Затем он пожимает плечами.

– Не совсем. Она жестокий человек, с ней не возможно сблизиться. Она некогда не была

стереотипной бабушкой, которая печет печенье и вяжет свитеры.

– Какая она была?

– Она была вроде социальной бабочки. У нее было много друзей. Вокруг нее всегда были люди.

Наш дедушка умер давным-давно, еще когда Анджела была тут. Так, бабушка жила одна, но у нее

всегда был дом наполненный подругами.

– Она давно в доме престарелых?

– Около 2 лет.

– Она знала, где мама была? Знает ли она обо мне?

Он вздыхает.

– Нет, она не о многом знала, что мы делали.

– Я не понимаю, - говорю я, чувствуя знакомое разочарование, растущие во мне.
– Почему она

заставила меня полагать, что она - вся моя семья, которая у меня есть.

Кайл останавливается, и я понимаю, что останавливаюсь тоже. Он кладет руку на мое плечо.

– Я не знаю, Райли. Мне жаль, что я не успел. Прости за то, что она заставила тебя пройти.

Я делаю шаг назад, чтобы разорвать контакт с ним.

– Ты не должен жалеть меня. Она любила меня, Кайл. Она свой собственный путь испортила, я

знаю, что она сделала.

Он трет ладонью свое лицо.

– Ты не хочешь говорить нечего о ней плохого. Я восхищаюсь тобой за это, за твою верность. Но

тебе, возможно, придётся столкнуться с тем, что она держала тебя из-за эгоизма.

– Какие причины?- спрашиваю я, пытаясь контролировать свою внезапную вспыльчивость.

Он смотрит на меня с сочувствием

– Мы никогда не узнаем ответ на этот вопрос.

Я хочу орать на него, что он не прав, но я глотаю слова вместе со слезами, которые угрожают

сформироваться. У Кайла есть собственные причины ненавидеть ее, но я просто думаю, что он

ошибается на счет этого.

Моя мама всегда говорила мне, что мы были только друг друга, потому что мы единственные, кто