– Я знаю, что я не пережила этого, что только чувствовала, но ... это у меня в голове, нет, оно везде. Это теперь часть меня, и я ...
– Снова мне нужно было сделать паузу.

– Ты не знаешь, как тебе это вынести.

– Как мне это вынести, когда я увижу его снова, и из-за этого всё вернётся, да. Все те картины, запахи и звуки. И мне действительно так жаль его. Мне так жаль! Они проводили с ним эксперименты, мучили и пытали ... и это всё только потому, что он другой!

– Как мы, - сказала Джианна серьёзно.
– Мы тоже другие.

– Да, - ответила я просто. Джианна коротко фыркнула.

– Я часто задумывалась о том, что со мной случилось бы в то время. Я думаю, меня бы они тоже поймали. Я бы не смогла держать свой рот на замке. Но даже если бы и смогла - они бы нашли какую-нибудь другую причину. А тебя ...
– Нежная улыбка осветила её лицо.
– Тебя они ещё задолго до этого с воодушевлением сожгли бы как ведьму. Ты можешь смотреть на кого-то совершенно безумно, знаешь?

Я молчала. Что я могла на это ещё сказать? Это было моим клеймо, с того времени, как я приехала в Гамбург. Но изо рта Джианны "совершенно безумно" прозвучало даже немного с восхищением.

– Ты с кем-нибудь говорила об этом?
– Джианна вышла из оцепенения, взяла кухонное полотенце с крючка и начала вытирать кофе.

– Нет, ни с кем.
– Потому что я этого не могла. Только с ним.

– Неудивительно, что в Кунстхалле ты чуть не потеряла сознание.
– Джианна щёлкнула языком. – Может, Фридриха и считают романтиком, но эта картина зловещая. Ты читала Кафку?

– Нет, - призналась я, вздыхая. Джианна была, очевидно, нашей новой ходячей энциклопедией по искусству.

– Ха! Вы охотитесь за Марами и не знаете Кафки? По сути, он литературный эксперт по снам! В одном из своих произведений он пишет о замёрзшем море в наших сердцах. The frozen sea within.
– Произношение "th" Джианны было катастрофическим. Se frosen sie wisin.

– Почему ты говоришь это на английском? Кафка ведь немецкий автор.

Джианна замерла и грустно улыбнулась.

– Один из моих бывших и я пишем друг другу на английском. Нет, писали друг другу, - исправила она себя.
– Он из Боснии. Беженец. В конце наших отношений он растратил все мои деньги на кокс. Обманул и одурачил меня. Это было уже давно. И всё-таки - он мне нравится. Конечно, платонически. У него такое замёрзшее море в сердце. Я точно это знаю. И у тебя тоже. Пока ещё.

– Джианна ...
– Мне нужно было прокашляться, чтобы можно было говорить дальше.
– Как зовут этого бывшего парня?

– Марко, - пробормотала она задумчиво.
– Но он пропал, как твой отец. Я даже думаю, что он мёртв.

«Нет, не мёртв!», кричало всё во мне. Он даже совсем не далеко! Но сейчас было не время для ещё одного откровения. Тем не менее, я должна была знать кое-что ещё, потому что Марко показался мне сломленным, но не жестоким.

– Марко - это был тот преследователь или тот тип с ... хм ...?

– Со сморчком. Нет. Не один из них. Марко был до этого. Можно сказать, из огня да в полымя. Но я не причисляю его больше к моим паршивым бывшим парням. Жизнь и так достаточно наказала его. Значит, есть только две паршивые связи в официальном любовном регистре Виспучи. Две дерьмовые истории - третья должна получиться!

– И получится, - ответила я тихо, но решительно.

– Я восхищаюсь твоим оптимизмом. Послушай, Элиза, я же ведь на несколько лет старше тебя и ... Колин... Он твой первый парень?

– Первый, которого я люблю.
– Она решительно провела по столу.

– Это то, что имеет значение. Значит, твой первый парень. Но тебе уже воткнули?

– Джианна, честно, ты употребляешь такие выражения ...
– Я улыбнулась, почему-то это грубый язык не подходил к её хрупкому телосложению.

– Извини. Ладно. Больше не девственница. Тогда, по крайней мере, не будет больно. Ты хотела помочь Колину, не так ли? Тебе нужно знать одну вещь: мы, женщины, всегда этого хотим. Мы хотим спасти мужчин. Я хотела спасти Марко, хотела спасти Рольфа ... психопата, - добавила она, объясняя.
– Я хотела спасти Кристофа от его комплексов. Но его штука была действительно крошечной. – Она, извиняясь, подняла руки.
– Говорят, те, что с маленькими, перекладывают больше усилий ...
– Её выражение лица показывало, что на Кристофа это не распространялось.

Ладно. Маленький сморчок с комплексами, принимающий наркотики беженец, психопат, отметила я в уме. Пауль получит вместе с Джианной прекрасную закладную. А для меня было слишком много интимной информации из её личной жизни.

– Э-э, вообще-то настолько подробно я не хотела знать ..., - заговорила я робко, но Джианна была в своей стихии.

– Мужчины хотят нас всё время убедить в том, что они спасают нас, - продолжила она с энтузиазмом.
– Что мы не сможем без них обойтись. Но это не правда. Всё совсем наоборот. Мы хотим всё исправить, спасти их. И что мы от этого имеем? Ничего, кроме неприятностей. С этим должно быть навсегда покончено! Ты не можешь спасти мужчину!