ПЕСНЯ САМОЛЕТА-ИСТРЕБИТЕЛЯ

Я — «ЯК»-истребитель, мотор мой звенит,

Небо — моя обитель,

Но тот, который во мне сидит,

Считает, что он — истребитель.

В этом бою мною «юнкере» сбит,—

Я сделал с ним, что хотел.

А тот, который во мне сидит,

Изрядно мне надоел.

Я в прошлом бою навылет прошит,

Меня механик заштопал,

Но тот, который во мне сидит,

Опять заставляет — в «штопор».

Из бомбардировщика бомба несет

Смерть аэродрому,

А кажется, стабилизатор поет:

«Мир вашему дому!»

Вот сзади заходит ко мне «мессершмитт».

Уйду — я устал от ран,

Но тот, который во мне сидит,

Я вижу — решил на таран!

Что делает он? Вот сейчас будет взрыв!

Но мне не гореть на песке —

Запреты и скорости все перекрыв,

Я выхожу из пике.

Я — главный, а сзади, ну чтоб я сгорел! —

Где же он, мой ведомый?

Вот он задымился, кивнул и запел.

«Мир вашему дому!»

И тот, который в моем черепке,

Остался один и влип.

Меня в заблужденье он ввел и в пике —

Прямо из «мертвой петли».

Он рвет на себя, и нагрузки — вдвойне.

Эх, тоже мне летчик-ас!

И снова приходится слушаться мне,

Но это в последний раз.

Я больше не буду покорным, клянусь!

Уж лучше лежать на земле.

Ну что ж он не слышит, как бесится пульс!

Бензин — моя кровь — на нуле.

Терпенью машины бывает предел,

И время его истекло.

И тот, который во мне сидел,

Вдруг ткнулся лицом в стекло.

Убит! Наконец-то лечу налегке,

Последние силы жгу.

Но… что это, что? Я в глубоком пике

И выйти никак не могу!

Досадно, что сам я немного успел,

Но пусть повезет другому.

Выходит, и я напоследок спел:

«Мир вашему дому!»

[1968]

ТУМАН

Сколько чудес за туманами кроется.

Ни подойти, ни увидеть, ни взять.

Дважды пытались, но бог любит троицу,

Ладно, придётся ему подыграть.

Выучи намертво, не забывай

И повторяй, как заклинанье:

«Не потеряй веру в тумане,

Да и себя не потеряй!»

Было когда-то — тревожили беды нас,

Многих туман укрывал от врагов.

Нынче, туман, не нужна твоя преданность,

 Хватит тайгу запирать на засов!

Выучи намертво, не забывай

И повторяй, как заклинанье:

«Не потеряй веру в тумане,

Да и себя не потеряй!»

Тайной покрыто, молчанием сколото, —

Заколдовала природа-шаман.

Чёрное золото, белое золото

Сторож седой охраняет — туман.

Выучи намертво, не забывай

И повторяй, как заклинанье:

«Не потеряй веру в тумане,

Да и себя не потеряй!»

Что же? Выходит — и пробовать нечего?

Перед туманом — ничто человек?

Но от тепла, от тепла человечьего

Даже туман поднимается вверх.

Выучи, вызубри, не забывай

И повторяй, как заклинанье:

«Не потеряй веру в тумане,

Да и себя не потеряй!»

[1968]

* * *

Ну вот, исчезла дрожь в руках —

Теперь наверх.

Ну вот, сорвался в пропасть страх —

Навек, навек.

Для остановки нет причин,

Иду, скользя,

И в мире нет таких вершин,

Что взять нельзя.

Среди нехоженых путей

Один — пусть мой.

Среди невзятых рубежей

Один — за мной.

А имена тех, кто здесь лёг,

Снега таят.

Среди непройденных дорог

Одна — моя.

Здесь голубым сияньем льдов

Весь склон облит,

И тайну чьих-нибудь следов

Гранит хранит,

А я гляжу в свою мечту

Поверх голов

И свято верю в чистоту

Снегов и слов.

И пусть пройдёт немалый срок —

Мне не забыть,

Как здесь сомнения я смог

В себе убить.

В тот день шептала мне вода:

«Удач всегда…»

А день, какой был день тогда?

Ах да — среда.