Я резко ударил по тормозам и с визгом шин развернул машину.

— Ари! Ари! Ты куда собрался?! Ари! Больница в другой стороне!!!

Глава 15

Тея

— Что это было? Вы настолько близки, что даже при родителях этот парень позволяет себе целовать тебя? — Трей не был зол, он был… озадачен. И я не могу осуждать его за чрезмерное любопытство, ведь теперь всё стопроцентное внимание Холтов будет отдано мне. И от этого ни капли не легче.

— Мы не настолько близки… — отозвалась, не глядя.

Всё о чём сейчас могла думать, так это о том, чтобы как можно быстрее уехать из Спрингфилда. До тех пор пока Ари… пока он… не узнал главной причины, почему мне так невыносимо здесь находиться. Я просто не хочу, чтобы он знал об этом. Мне будет не по себе.

И я снова хочу сбежать.

А ещё, я не могу не думать о том, что недавно произошло… Нет, не о Питере Болтоне и не о сломанном носе Рича - на них мне плевать. Я не могу не думать о причине, по которой Ари решил меня поцеловать. Не в тот раз, когда Трей наблюдал за нами - этому мне не нужны объяснения, – я пытаюсь понять, что творилось в голове у моего «телохранителя», когда он целовал меня посреди пустого дома. Обнимал меня, гладил по лицу… Более того – мне всё это понравилось. Разве могло не понравиться? Пусть в его действиях было не так уж и много искренности, но…

Я видела, как его ломает. В его глазах было намешано столько всего, что с трудом удаётся дать определение хотя бы одному из чувств. И я так и не поняла, что управляло им в момент, когда его губы касались моих.

Я хотела ответить… Очень хотела. Но ответила только тогда, когда пришлось подыграть перед Треем. Потому что этому поцелую хотя бы есть объяснение. Он был фальшивкой, так что и бояться мне было не чего. Целоваться не сложно. Даже учитывая то, как скудно мало у меня практики. Но то, что было до этого… То, что творилось во мне во время его прикосновений… Я не могу этого описать – я не настолько красноречива. Знаю лишь то, что меня разрывало на части: от звенящих в голове сомнений и от желания продолжить начатое.

Знаю, что вела себя как перепуганная до чёртиков школьница. Знаю, что именно так Ари обо мне и подумал. Но причина моей скованности не только в отсутствии уверенности в себе и в отрицании того, что такой парень, как Ари смог обратить на меня внимание. Дело не в том, что мне было некомфортно впуская его в своё личное пространство… Нет, рядом с Ари мне всегда достаточно спокойно и комфортно, причина не в этом. Причина в том, что подпусти я его ближе и услышь завтра о том, что его работа, то есть я, подошла к концу, не уверена, что моё существование не станет ещё более невыносимым.

— Тея… — Саманта показалась в гостиной, вручила мне кружку с кофе и присела рядышком на диван. — Он ведь не знает, да? О Болтоне и том…

— Нет, — ответила я, уткнувшись взглядом в кружку, из которой выпархивали густые завитки дыма. Я никому об этом не говорила. Знаем только мы: я, Трей, Саманта и отец Питера. Ну ещё Нора знала… удивительно, что она до последнего своего дня смогла сохранить этот секрет. Может, она была не так уж и плоха.

Трей самолично связался с прокурором Болтоном, когда десятый по счёту тест на беременность показал положительный результат. Никто не хотел этого ребёнка. Никто, даже я. Я сама тогда ещё была ребенком, и материнские инстинкты для меня ничего не значили. А у прокурора Болтона были деньги, связи; он умел решать проблемы быстро и бесшумно. Так решили и эту проблему. Меня увезли в соседний город под видом острого приступа аппендицита, а привезли обратно уже абсолютно «пустой». Во всех смыслах.

Никто не стал спрашивать, почему меня не прооперировали в местной больнице – никому до этого не было дела. Как и всегда. После этого Болтон щедро приплатил моей семье за молчание и оставил меня наедине с моим позором и чувством, словно я теперь заразная. Я была противна самой себе. Ненавидела всех и каждого и себя в первую очередь. Но жизнь продолжалась… и я не собиралась от неё отказываться, хотя если честно, много раз задумывалась над этим. Но видимо моя слабость оказалась слишком сильна, чтобы решиться на такой отчаянный шаг. И спустя несколько лет я поступила, как последняя трусиха – я сбежала. Такой выход казался оптимальным.

— И когда ты собираешь рассказать об этом Ари? — с мягкостью в дрожащем голосе спросила Саманта. Ей бы пойти прилечь, порыдать, оплакать Нору… а она тут со мной беседу ведёт, заботится.

— Я не собираюсь ему об этом рассказывать.

— Почему? — вмешался Трей. — Он сказал, что у вас всё серьёзно. Даже более чем серьёзно. Это не так?

Вздохнув, посмотрела на Трея:

— Ты знаешь, сколько мы с ним знакомы?

— Мы с Самантой были знакомы всего два месяца перед тем как поженились, так что, то, сколько вы там встречаетесь, мне ни о чём не говорит. — Трей запустил руку в копну седеющих волос и вздохнул в сотни раз тяжелее меня.

Сегодня вообще какой-то Всемирный день вздохов!

— Мне надо прилечь, — Саманта внезапно сменила тему; из её глаз вновь струились слёзы, а взгляд был направлен на фоторамки на стене.

После того, как она поднялась наверх, Трей неутешительно заметил, что в день их свадьбы Саманта была уже беременна Норой.

— Так что? — вновь заговорил Трей, расположившись в кресле-качалке. — Собираешься сказать ему, или как?

— Это настолько важно?

— Слушай, мне нравится этот парень. А мне очень сложно понравиться. Ты ведь помнишь, скольких парней я отослал от… Норы?