Эксперимент повторили еще раз, но сравнивали не бриллианты, а температуру воды в ванне. Партнерам раздали бутылки с водой разной температуры: очень горячей и чуть теплой. Думаете, результаты эксперимента оказались идентичными? А вот и нет. В этом варианте эксперимента партнерам незачем было сравнивать себя друг с другом, чтобы решить, насколько они счастливы температурой воды в своей бутылке. Девушка с очень горячей водой оценила ее очень высоко. И эта оценка не изменилась, когда она узнала, что у другой девушки вода холоднее. Та девушка, у которой была чуть теплая вода, оценила ее достаточно низко. И эта оценка также не изменилась, когда она выяснила, что в бутылке у другой девушки вода горячее.

Важность эксперимента с бриллиантами и водой в том, что он показывает нам, почему роскошные вещи и символы статуса – это позиционный товар, а наш комфорт – нет. Не нужен никакой особый контекст, чтобы решить, холодно вам или голодно. Эти решения можно принять в вакууме. Когда речь идет о необходимых вещах, относительное благополучие или неблагополучие вашего соседа никак не влияет на оценку вашего собственного состояния.

У русских рабочих и крестьян, которые в конце концов восстали, не было золотых пасхальных яиц, чтобы сравнить их с императорскими и испытать разочарование. У бедняков в России почти ничего не было. Из-за того, что реформы «царя-освободителя» не были доведены до конца, крестьяне получили свободу, но жизнь их мало чем отличалась от той, что была за сотню лет до этого. Этим людям незачем было знать, что у Романовых пасхальные яйца лучше, потому что им самим было холодно и голодно. Им нужны были необходимые вещи, они не хотели наказывать тех, кто несправедливо пользовался результатами их труда. Даже на пике революционных настроений в феврале 1917 года они требовали только отречения царя, но не его смерти.

И все же к октябрю месяцу пылала уже вся страна.

Так что же произошло?

Пасхальное яйцо «Транссибирская магистраль» («Сибирский поезд») было создано в честь завершения строительства Транссибирской железной дороги, соединившей Азию с Западной Европой. Яйцо располагается на треугольном основании из ступенчатого белого оникса. Три золотых грифона с мечом и щитом в лапах поддерживают яйцо спинами и крыльями.

Само яйцо большого размера сделано из серебра, покрытого сверху и снизу синей и зеленой эмалью. Посередине широкая серебряная полоса с выгравированной на ней картой Российской империи с Транссибирской магистралью от Тихого океана до Европы. Листья на крышке выполнены из золота с инкрустацией акантом. Крышка с двуглавым орлом наверху откидывается на петлях, открывая выстланную бархатом внутреннюю часть яйца и миниатюрный поезд из золота и платины с бриллиантами огранки «роза» и рубинами в качестве фонарей и с окнами из горного хрусталя. Это точная копия (длина 1 фут) состава, который впервые пересек Россию по железной дороге, стоившей миллионы рублей и бесчисленных жизней.

На рубеже веков Россия была огромной страной с быстрорастущей промышленностью и населением, составлявшим одну шестую населения планеты. Вопреки тому, что впоследствии утверждала коммунистическая пропаганда, страна в целом процветала. И аристократия, и средний класс жили в роскоши. Если вы принадлежали к знати, а еще лучше к буржуазии, то бизнес быстро развивался. В России всегда было достаточно и человеческих, и природных ресурсов, ее экономика росла самыми быстрыми темпами по сравнению с Европой и Азией. Если бы страной лучше управляли, то она могла бы опередить США в гонке за деньгами. Даже случайных, запоздалых и хаотичных попыток модернизации, из-за которой в стране назревало недовольство, оказалось достаточно для бурного роста городов. Фабрики и заводы вырастали словно грибы. Успешными были все виды промышленности. Наживались огромные состояния. Россия процветала, и доказательством этому были быстрая индустриализация, трудоемкие и затратные проекты на благо страны, наподобие Транссибирской магистрали, и культурный ренессанс, лучшим свидетельством которого стали творения Фаберже.

Но для крестьян Россия была ужасным местом для жизни. Вся индустриальная мощь страны развивалась за счет плохо оплачиваемой рабочей силы, которой было в избытке. Так как «царь-освободитель» отменил крепостное право в 1861 году, но, убитый террористами, не смог довести начатые реформы до конца, жизнь среднестатистического свободного крестьянина не слишком отличалась от жизни крепостного. Свобода крестьян оказалась лишь номинальной, они оставались рабами земли, которая им не принадлежала. Промышленность развивалась, и крестьяне уходили в города, чтобы работать на фабриках и заводах. Это была единственная возможность изменить жизнь к лучшему. Но для многих никаких перемен к лучшему не происходило. Несчастные бедняки оказывались в городах, полных восхитительных, замечательных, сверкающих вещей, которые они не могли себе позволить.

Николай и Александра не собирались проводить никакие реформы. Они просто ничего не делали. К тому времени, когда родился их сын, пятый и последний ребенок, они проводили б'oльшую часть времени в уединении, а в остальное время принимали крайне неудачные решения. Хотя Николай ненавидел брать на себя ответственность, он ни на йоту не собирался уступать власть. Жена ему ничем помочь не могла. В одном из писем она даже советовала ему «быть б'oльшим самодержцем, чем Петр Великий, и более суровым, чем Иван Грозный». Завидный совет.

Страна продолжала неукротимо развиваться, несмотря на архаичные социальные и экономические условия, в которых жило большинство людей. Для революции почва была готова. Для США и многих стран Европы уже наступил двадцатый век, но Россия по-настоящему не менялась ни социально, ни политически уже сотни лет. В стране не было настоящего лидера, ею управляла все более жесткая и оторванная от жизни абсолютная монархия. Ситуация напоминала автомобиль, несущийся на полной скорости, в котором водитель уснул за рулем. И этот автомобиль мчался к столкновению с остальным миром.