— Потому что я так захотел, — просто ответил Дирьярд. — Потому что на то была моя чертова воля. И кто она такая, чтобы говорить мне «нет»? Чтобы отвергать мои чувства? Простая ведьма без роду, без племени. Да она от счастья, что удостоилась внимания колдуна такого уровня, должна была ботинки мне лизать, а не физиономию воротить. Поублажала бы меня пару лет, да и вернулась бы обратно…

Миранда вскинула голову и в упор посмотрела на колдуна:

— Чувства? О каких чувствах вы говорите? Похоть? Алчность? Да вы просто завидовали своему брату, у которого было то, чего вы себя добровольно лишили! Любящая семья, верность, преданность! Все, чего вы в принципе недостойны!

— Может, ты права, но мы об этом узнаем со временем, ведь так?

— А… цветы? На кладбище? Ваших рук дело? Зачем тогда? Зачем тратить столько сил на какую-то жалкую мёртвую ведьму и её мужа?

Дирьярд лукаво усмехнулся:

— Поймала. Ты меня поймала. Это дань уважения. Как ты сказала — Рид был моим братом, а Марисса — его женой? Верно. То, что я ее проклял, и, по твоим словам, стал причиной их гибели, ни в коем случае не отменяет посмертных традиций нашей семьи. Ровно тоже самое происходит раз в год в усыпальнице наших с ним родителей. В империи Ион — все же это наша родина.

— Нотариус? Тоже ваших рук дело?

— Тот, со смешной фамилией? Да, моих. А что, не ясно? — На лице Дирьярда отразилось искреннее удивление. — Надо же и мне как-то развлекаться. Правда, это совсем другая история. Раз Тесса решила поиграть в детектива — почему бы не устроить ей настоящее приключение? Она так верила, что действует вопреки моей воле и без моего на то позволения. Так радовалась свободе и тому, что обхитрила меня. Строила планы, искала, пряталась, что-то выясняла. Расправляла крылья. Я не смог ей отказать в такой малости — пусть побесится перед тем, как в университет поступать. Пусть… как говорится, чем бы дитя не тешилось… кроме того, если бы нотариус был жив, все вышло бы куда скучнее. Он бы дарственную вам расшифровал, и вы бы сразу все поняли. Я так не хотел, вот и пришлось вмешаться.

— Это невероятно. Это просто… чудовищно. Это… Вы ни в грош ни ставите жизни окружающих, так? Для вас мы — пешки, мусор?

— Почти угадала. — Дирьярд грустно улыбнулся, что совершенно не соотносилось со словами, которые он произносил. — И в этом я тоже признаюсь — ты заслужила. Со временем, когда величие приобретает вселенский размах, — «потрясающая скромность», отстраненно подумала Мира, не пытаясь более понять ход мыслей колдуна. Просто слушала. — Начинаешь мыслить другими категориями, девочка. Более масштабными, глобальными. Привыкаешь думать о благе миллионов, а не единиц, даже не сотен. Случайные жертвы бывают всегда, это неизбежно. А если при этом игра становится в разы интереснее, кто же меня осудит? И кстати, раз уж мы заговорили начистоту, расскажи мне — почему ты до сих пор жива? Я был приятно удивлен, когда это обнаружил.

— В смысле? — У Миры похолодело в животе. Внутренности скрутило от нехорошего предчувствия. — А почему я должна быть мертва? Из-за проклятия? Ну так я его сняла. Рич помог.

— Ага, гений местного разлива. Слабак и несдержанный щенок. Нет, я говорю, не об этом. Кстати, именно твое любопытство и поставило меня в известность о происходящем. В тот момент, когда ты нашла мои подарки, я об этом узнал — догадался в свое время поставить сигналку, чтобы сразу точно узнать, брала ли их Марисса в руки. И как оказалось, не только для этого она пригодилась. Предусмотрительность во всем обеспечивает колдунам, знаешь ли, долгую и относительно спокойную жизнь. Признаюсь, первый мой порыв был очень и очень нехорошим. Я хотел тебя убить. Но поразмыслив, пришел к выводу, что это будет так обыденно, так скучно. Куда более забавно — понаблюдать за тобой, за тем, как ты мечешься в поисках ответа, испуганная, растерянная, ничего не понимающая. Я даже принял кое-какие меры, чтобы тебе все просто так не далось.

— То есть? — не поняла Мира — все эти откровения плохо действовали на ее мозговую деятельность. — Какие такие меры?

— Теорин.

И опять у неё — в который раз за время разговора — отвалилась челюсть.

— Мм… т-т-т… в…вы… теорин — это ваших рук дело? Неет, теорин — это месть моей названной сестры за то, что облила ее кое-чем вонючим…

— В какой-то степени… однако, сама бы она до этого не додумалась…

Мира запуталась окончательно:

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что попросил одну свою старую знакомую, кстати, тоже ведьму — пусть земля ей будет пухом — подсказать твоей подруге замечательную в своей простоте идею, как можно отомстить одной неразумной ведьмочке. И снабдить — практически задаром — всем необходимым. Такой хороший план был. А ты взяла, и не умерла. Почему? Мне очень интересно, я ожидал чего-то подобного, но объяснения не знаю… поделишься?

— Да пошёл ты! — выплюнула Миранда. — Не собираюсь я ничего объяснять! Это не кино. Это моя жизнь! Это были жизни моих родителей! Как вы смеете делать из этого фарс?

— Мне стало скучно… — ответил Дирьярд, словно это все оправдывало, — я уже давно искал, чем бы себя развлечь. Вот, дочку воспитал, но она уже взрослая, может обойтись и без моего неусыпного контроля. Опыты в лаборатории — практически завершены. Остались незначительные мелочи. Для новых — еще не подошло время. Лет через пять где-нибудь. Даже мое любимое развлечение потеряло новизну и не приносит того наслаждения, что раньше, — при упоминании о «развлечении» в глазах Дирьярда сверкнуло легкое безумие. — Так что я остался… не у дел на определенный срок. И тут мне удачно подвернулась ты и твое расследование. Я решил поучаствовать в меру сил и способностей, так скажем.

— Корнелия перестаралась и мужиков наняла, чтобы они квартиру мою разгромили, — вдруг ломким голосом произнесла Мира, которой стало настолько жутко от услышанного, что слова сами собой полились. Только бы не молчать и не думать.

— Корнелия? Это кто?

— Та ведьма, моя подруга, как вы ее назвали.

— Ага. И что?

— А то, что из-за них порошок и был обнаружен. Теорин в шкафу спрятали, а те двое об этом не знали, и по всей квартире его распылили. Вот и весь ответ. Лежал бы на месте — авось не разговаривали бы мы сейчас. А не подействовал раньше, потому что мама постаралась меня защитить.