— Итого семеро. Это чрезвычайно много!

— Нас усиляют практически ежедневно и людьми и техникой. Результаты будут. Скоро. Но мой эстонский дух воспитания не позволяет кричать «гоп» вместо мой папы. Хотя я и очень горячий эстонский сибиряк.

Я подчиняюсь Вам оперативно и собираюсь Вас задобрить — это касается здоровья Вашего заместителя! Навел на него техник–смотритель. Это кадр полковника Широва. Некто Носков Андрей Георгиевич. Служащий. Вы его знаете.

Резидент почесал за ухом: тощий такой, с перманентного бодуна?!

— Знание личных и деловых качеств подчиненных — обязанность командира. Это делает Вам честь!

— Однако позвольте я продолжу. Носков в прошлом геолог, потом работал в системе ЖКХ где–то на Урале, потом попал к Широву. Почему выкинули из геологии и как получил допуск, пусть и второй формы, разбираемся. Завтра–послезавтра доложу.

Не удивлюсь, если это деньги. Носков приноровился брать в долг и, разумеется, без возврата. Такое жлобье среди людей героической профессии?

Не скрою, подсекли случайно. Совпадение. Вчера, по Вашей заявке мы выставили наблюдение за Деменчуком, а этот попал случайно. Когда Ваш, то есть наш, полковник выезжал из посольства, Носков болтался у ворот и засуетился. Контролировать себя он не умеет и пуглив не в меру. Широв мне говорил, что старается не воспитывать его, жалко: ущербный какой–то. Эта доброта Широву будет стоить дорого. Повезет, если ограничатся «несоответствием».

Мои ребята на суету техника обратили внимание. Полосы частот приема–передачи мобильных телефонов, персонала посольства мы имеем. Криптотелефоны далеко не у всех, но и это не проблема, когда подключается полковник Витовский. У Льва Юрьевича тяжелая рука. Разговор записали, визави идентифицирован. Резидент польской разведки в Германии некто Голиньский. Он и дал команду на подход к Деменчуку.

Запись в Центре проверяют на частотные составляющие голоса по архиву. Совпадений будет много, Голиньский активен, неосторожен и бестолков.

Службе он известен давно. Его проверили по учетам: он известен с середины восьмидесятых. В поле зрения контрразведки, непосредственно в разработку, он попал в девяносто седьмом году, по делу чеченского центра в Кракове. В розыскном деле проходит под псевдонимом Лоп.

Вчера весьма оперативно сработали ребята Витовского, и мы получили перехват его болтовни, иначе не назовешь — полностью отсутствует дисциплина связи. Разговор дешифрован рывками, но смысл ясен. Льву Юрьевичу — большой, так сказать, рахмат!

Наш прогноз подтвердился: Голиньскому, в свою очередь, дал санкцию человек с ярко выраженным акцентом марсельца или уроженца Сардинии — так утверждает Тропин. Я проконсультировался у «соседей», разумеется, в подробности не вдавался. Мы его устанавливаем. Содержание перехвата предполагает позитивный результат. Ознакомьтесь! Указано время встречи. Значит, накроем!

— Да все у Вас получится! А немцев Вы спросили?!

— Ну я же не роту в Берлин вывожу. Всего две группы: пять человек, две машины.

По вчерашнему эпизоду Деменчук чист и достоин всяческих похвал. Но снимать опеку я повременю, пусть уж пройдет весь курс. Пока назовем его «обследование и диагностика». В нашем управлении популярна медицинская терминология. Надо еще покопаться. Вы его ободрите, ну приласкайте. Нам это поможет.

— Подполковник! Ваши люди были на месте акции поляков, почему не прикрыли офицера? Вы что, ждали когда ему голову проломят? Его вполне могли шлепнуть?

— Товарищ генерал! Кто мог знать? И должен поставить Вас в известность: мои люди могли вмешаться только в крайнем случае. Это может Вам нравиться или нет, но так было и так будет. Так мы понимаем слово «Приказ».

Послушайте, гражданин чекист! Вы пробовали поставить себя на место захваченного офицера?! Пока я резидент, Вам придется считаться со мной. Не заставляйте меня грубить, я в этой области признанный авторитет! Как вы посмели бросить своего?!

— Товарищ генерал–майор! Я частично уже ответил. Вы вправе требовать от Центра моей замены, но пока я буду исполнять свой долг так, как я его понимаю, как меня учили и в строгом соответствии с руководящими документами.

— Начальству я жалуюсь редко…

— Тогда позвольте я, наконец, закончу доклад?!

— Не были Вы, подполковник, в нашей шкуре!

Резиденту еще хотелось напомнить о подвалах Лубянки, но приберег аргумент на потом — с Ильвесом еще придется работать.

— Извольте, я весь внимание!

— Вернемся к Носкову. В деле оперативной разработки он проходит как «Гора».

Во–первых, брать и нейтрализовывать запрещено, да и невозможно без санкции Центра.

Второе: он совершенный дурак. Подробную справку мы приготовим. То, чего накопали, хватает для выводов: жена алкоголичка, ну и — Вы понимаете — общительная такая…