— Мама, ты отдала нам все свои силы. Скажи же, какое у тебя желание в последний час. Мы выполним все, что ты пожелаешь.

Старушка оглядела собравшихся своими быстрыми черными глазами, потупилась и произнесла:

— Верю вам, дети мои. Желание у меня есть, и не одно. Но больше всего я хочу увидеть, как зазеленеет весной наш сад, услышать пение птиц, пройтись по весенней улице. Привезите ко мне из Майкопа доктора.

Через несколько часов врач сидел у постели больной. Это был наш земляк Аскерби Хут.

— Сделай так, — сказала Амонат, — чтобы я увидела, как зазеленеют деревья. Я очень люблю весну.

— Это можно, — заулыбался Аскерби. Он достал узкий листок бумаги и начал выписывать рецепт.

— Подожди, сынок, не спеши писать, — вдруг всполошилась старушка. — Я не все сказала. Я очень люблю весну, но еще больше мне нравится лето. Разве это не счастье — увидеть, как наливаются силой колосья, услышать, как звенят они в бункере комбайна моего внука Джемальдина…

Аскерби сдержал улыбку и сказал:

— Медицинская наука, нан, быстро продвигается вперед. Я знаю хорошее средство… Но, может статься, и эта просьба твоя не окончательная?

— Ты угадал, мальчик, — заволновалась Амонат. — Горе тому, кто не дотянет до осени. Ведь он не услышит свадебных песен, не почувствует под ногами шорох опавших листьев, не отведает ароматных блюд, приготовленных из плодов нового урожая… А ведь именно они дают человеку силы, чтобы смело идти сквозь метель к своей новой весне. Вот о чем я сейчас думаю. Я не могу отказаться от жизни ни весною, ни летом, ни осенью, ни зимой. Никогда! На этом свете хорошо всегда, сынок, уж ты мне поверь, я это точно знаю. Ну, а теперь, когда я сказала все, пиши свой рецепт.

Старый Махмуд искусно резал по дереву. Выберет кусок самшита и давай его разделывать. Получалась отличная трость. На одной адыгейский орнамент, на другой разные зверюшки, на третьей птицы или деревья. Походит со своей удивительной тростью, потом дарит ее кому-либо из приятелей, а то и просто первому встречному.

Однажды Махмуд вырезал трость необыкновенной красоты. Верхний ее конец напоминал овечью голову; палку украшали лисы, зайцы, птицы; нижняя часть трости была скреплена медными кольцами, на которых красовались забавные фигурки.

Очень эта трость нравилась Махмуду. Так нравилась, что он забыл о своей привычке делать подарки людям. Не брался он уже больше и за нож — все любовался своим изделием.

Однажды Махмуд пошел по делу в соседний аул. Навстречу ему попался нищий. Пока Махмуд доставал милостыню, нищий с удивлением разглядывал трость.

— Впервые вижу такую красивую палку, — проговорил нищий. — Великий мастер сделал ее.

Махмуд улыбнулся.

— Дарю ее тебе, ты вполне заслуживаешь такого подарка.

— Благодарю тебя за трость от всей души, — взволнованно произнес нищий. — Желаю тебе получить в подарок еще лучшую трость, чем эта.

— Это я должен благодарить тебя, человек, за то, что ты принял подарок, — возразил Махмуд. — Руки мастера никогда не должны гулять, и душа его не смеет пресыщаться достигнутым. В противном случае люди позабудут его имя.

И направился в лес, чтобы облюбовать себе новый кусок самшита.

Это было давным-давно, когда Асланбек еще не был трактористом. Тогда в ауле многие молодые люди слонялись без дела. Среди этих бездельников выделялся более всех Пчипадис. Он везде и всюду хвастал, будто все умеет, все знает, и совал свой нос куда только мог. И вот однажды к нему обратилась с просьбой соседка.

— Пчипадис, дорогой, — сказала она, — ты все знаешь и все умеешь. Выручи меня. Нет жизни от нашего шкодливого кота. Пока он слизывал сливки с молока и переворачивал горшки со сметаной, я терпела. Теперь этот паршивец стал охотиться за цыплятами, все соседи мне скандалы закатывают. Из-за этого кота со всеми перессорилась.

Пчипадис самодовольно ухмыльнулся.

— Сказано, женщина, — процедил он. — Что ж, могу помочь. Доставай мешок и седлай коня.

Пчипадис схватил за загривок доверчиво жавшегося к его ноге кота и сунул его в мешок.

— Считай, что этого кота ты больше никогда не увидишь! — самодовольно крикнул он, вскакивая на коня.

— О аллах, как я буду тебе благодарна! — запричитала женщина. — Знай же: сейчас зарежу самую жирную курицу. К твоему возвращению будет готов отличный четщипс.