Гарпе в сердцах пододвинул к себе карту и, осмысливая обстановку, спросил:

— Что мы можем ещё немедленно бросить против русских? Выясните и доложите...

В штабе фронта корреспондент газеты «За честь Родины» майор Иван Барсунов чуть не сбил с ног члена Военного совета генерал-лейтенанта Крайнюкова, столкнувшись с ним в полумраке коридора сельской школы. Узнав военного журналиста, Константин Васильевич поинтересовался:

— Куда это вы так мчитесь? Вроде ничего сверхъестественного не стряслось. Всё идёт по плану.

— Извините, товарищ генерал. У меня тут идея одна. Думаю, вы мне как раз и поможете.

С журналистом Иваном Барсуновым Крайнюков был знаком давно. Они встречались ещё в армии Черняховского под Воронежем. Как член Военного совета той армии, Константин Васильевич и тогда знал неуёмную энергию Барсунова, представлявшего в армии фронтовую газету. Всюду ему хотелось поспеть первым. То он летит на боевом самолёте на бомбёжку вражеских позиций, то в танке участвует в атаке, а то вдруг уходит с разведчиками в тыл противника...

— Журналисту всё надо знать, — уверял Барсунов, когда кто-либо пытался умерить его пыл. — Он всюду должен побывать сам и всё лично увидеть и пережить. Иначе нельзя точно рассказать о боевых действиях. Читатель у нас чуткий и сразу поймёт, что газетчик находился далеко от тех событий, о которых пишет, и уже в чём-то не поверит ему. А это очень плохо. Этого допустить нельзя. Писать надо правду.

И фронтовой журналист, как правило, добивался своего, не стесняясь обращаться в критических случаях к самому главнокомандующему. Это порой причиняло немало хлопот члену Военного совета. Но Крайнюкову нравился этот симпатичный офицер, не жалевший себя ради того, чтобы вовремя добыть что-либо интересное о боевых делах, поведать о них в газете. И генерал частенько помогал журналисту, выручал его в трудную минуту.

— Что же всё-таки произошло? В чём требуется моя помощь? — спросил Крайнюков, как обычно, спокойным голосом.

— Понимаете, товарищ генерал, — заторопился Барсунов, — мне нужно сейчас, именно сейчас, для большей достоверности, чтобы в моей корреспонденции было сказано хотя бы несколько слов от имени командующего фронтом. Оценка обстановки, главная задача дня. Словом, квинтэссенция, понимаете?

— Понимать-то я понимаю, — ответил Крайнюков. — Но командующий очень занят. На фронте, вы знаете, сложная обстановка, предстоят важные решения.

— А я об этом и говорю, — настаивал корреспондент. — О том же и пекусь. Ведь они, эти решения, важны не только для командующего, но и для всех воинов, для всех войск, а значит, и для нашей фронтовой газеты.

— Не знаю, право, — засомневался Крайнюков. — Думаю, что на этот раз маршал просто выдворит вас, чтоб не мешали. Да и мне, признаться, попадёт за посредничество.

— Вы меня только сведите с ним, — умолял Барсунов. — Сделайте так, чтобы я попался ему на глаза. А там мы с ним договоримся.

—Лу коли так, пожалуй, сведу, — с улыбкой проговорил Крайнюков.

Конев, как и предполагал Крайнюков, не захотел говорить с корреспондентом, но тот уже вошёл в его землянку.

— Не до газетчиков мне сейчас, — с горячностью в голосе сказал он Барсунову. — Тут не знаешь, где найти силы, чтобы противодействовать атакам противника, а ты...

— Товарищ Маршал Советского Союза! — с какой-то даже радостью в голосе воскликнул корреспондент. — Так ведь и я о том же: как лучше использовать против врага силу газетного слова. Это ж вам будет такая действенная поддержка. Ваш резерв, можно сказать, в борьбе с контратакующими...

— Что-что? — Конев из-под насупленных бровей строго посмотрел на корреспондента. — Сила газетного слова, говоришь? Резерв? Да, да, конечно, — уже мягче сказал он. — Задавай свои вопросы. Только короче.

— Два слова, — заторопился Барсунов. — Что сейчас самое главное для бойца, товарищ маршал?

— Самое главное? — переспросил Конев и тут же ответил: — Борьба с танками. Надо сокрушить контратакующие немецкие силы, и тогда операция будет развиваться успешно. А в некоторых наших артиллерийских и стрелковых подразделениях, особенно там, где много молодых бойцов из пополнения, появляется танкобоязнь. У нас же достаточно всякой артиллерии, да и других чисто пехотных средств борьбы с танками: противотанковые ружья, гранаты, бутылки с горючей смесью. Надо их только умело использовать. И примеров такой борьбы с танками достаточно. Вот и напиши об этом доходчиво. Я бы сам мог назвать эти примеры, но у меня действительно нет для этого времени. Вот Константин Васильевич тебе в этом поможет.

— Да, конечно, — сказал Крайнюков.

— Всё! — словно отрубил Конев и повернулся к лежавшей на столе карте. — Действуй!

— Слушаюсь, товарищ маршал. Желаю успеха. Когда Барсунов проходил мимо Крайнюкова, тот тихо посоветовал ему:

— Факты возьмите у начальника политуправления генерала Шатилова из политдонесений или из оперативных сводок в штабе.

— Спасибо, — кивнул улыбающийся корреспондент. — Их и у меня в блокноте немало.

После того как корреспондент ушёл, Конев сказал Крайнюкову: