— Вот как? — ещё больше удивился Робин. — А я вот как-то не думал об этом. Ты восхищаешься Ратмиром?

— Да! — воскликнул мальчик. — Он умелый воин и могучий маг и никогда не отступает от намеченных целей. Он смог многое сделать для Цветущей пустыни и завоевать любовь своей невесты. А она ведь долгое время не обращала на него внимания…

Ворон уловил грусть в последней фразе голубоглазого мальчишки и спросил:

— Ты говоришь это с печалью, почему? На тебя тоже кто-то не обращает внимания?

Август вспыхнул и потупился:

— Да, я считаю эту девочку своей невестой, только она ещё об этом не знает.

— Понятно, — протянул Робин. Он иронично отнёсся к сказанному лишь на миг, потому что в воображении всплыл сон, увиденный накануне. — Если нужна будет помощь или совет, обращайся.

Услышав это, Август просиял, а когда Ворон протянул ему руку, вообще пришёл в восторг. Он попрощался с мальчиком и направился к Анее.

В королевском замке было неспокойно. Министр аитлонцев в сопровождении из трёх человек размашистой походкой направлялся в приёмную Робина Первого. Увидев перед входом охрану со скрещенными копьями, он вышел из себя и заискрил магией.

— Немедленно пропустите, — прошипел он.

— Но его величество просили не беспокоить, — робко пропел солдат и получил удар в солнечное сплетении.

Второй служака увидев это, затравленно отступил.

Аитлонцы ворвались в кабинет. Министр сделал знак рукой, и его приближённые остались на шаг позади.

Ворон сидел за столом, вытянув ноги. Артур стоял возле очага, подставив ладони к огню, а Сокол тяжело опирался о стену.

— Как прикажете это понимать, ваше величество? — надев фальшиво-учтивую улыбку на физиономию, спросил аитлонец.

— Что именно, герцог? — поинтересовался Робин.

— Приказ о временном закрытии границ и прекращении торговых отношений между нашими державами?

— О, не волнуйтесь, милорд, — произнёс король, лениво вставая с кресла. — Это временные вынужденные меры, принятые до выяснения обстоятельств.

— Вот как? — поймав нехороший взгляд Сокола, министр решил сбавить тон. — Что ж, вашему величеству виднее. Я уверен, что всё сделанное пойдёт на благо нашему союзу и укрепит его.

— Да, — утвердительно кивнул Ворон, потеснив рыжего Артура в стремлении оказаться поближе к огню.

Его друг отстранился с недовольной миной.

— В таком случае, ваше величество, позвольте узнать дату венчания.

— Венчания? — притворно удивлённо спросил юный король, бросая взгляд на Сокола, который поленился даже открыть рот для ответа, только кивнув головой.

Ворон недовольно пихнул Медведя, который притворно возмутился и тщательно отряхнул свою одежду, и снова занял своё прежнее место, вытянув ноги.

— Сударь, — протянул он и сделал большую паузу, как будто забыв, о чём идёт речь. — Вы нашли в себе смелость объявить об этом венчании без моего ведома, так может быть и дату сами назначите.

Поймав презрительный взгляд монарха, аитлонец похолодел.

— Ваше величество, вы ведь не препятствовали… И всё это было сделано не только для вашего блага. Политика, вы же понимаете…

— Да, — перебил его юноша. Политика — грязное дело. Именно поэтому Аитлон решился предать союз с Аденией и встать на сторону Пирана и Арении.

— Да что вы такое говорите, — запнулся министр.

— Это, чтобы не быть голословными! — резко произнёс Сокол и швырнул аитлонцам свиток.

Один из них поймал его и не решился раскрыть.

— Это копия, — равнодушно сказал Медведь. — Мои шпионы приложили немало усилий, чтобы выкрасть оригинал.

Изворотливость загнанного в угол дипломата не позволила министру сдаться. Он решил врать до конца.

— Я повторю вам, лорд Эреман, что вы слишком молоды и многого не понимаете. Любая переписка при желании переворачивается так, что предателем можно объявить кого угодно…

— Это не переписка, — коротко вставил Артур. — Это магически скреплённый договор. По сравнению с вами мы, конечно, неопытны, но читать нас, всё же, научили.

Внешняя учтивость аитлонцев постепенно куда-то испарялась, уступая место отчаянной злобе.

— Ну что же, — вдруг крикнул герцог. — Я вижу, что конструктивного диалога у нас дальше не получится.

— Возможно, вы правы, — задумчиво подтвердил Ворон.

— Тогда спешу сообщить вам, что дворец, некогда бывший вашим, взят моими людьми.

Услышав это Артур и Эдвард быстро переглянулись, а Робин Первый, наконец, уделили аитлонцам внимание, пристально разглядывая их.

— И что же вы намерены делать дальше, — криво улыбнулся он. — Жените меня насильно.