— Ну, думаю, можно с уверенностью сказать, Лорелей бы никогда так не поступила. Она бы воспользовалась словами и была бы очень вежливой. Типа, «пожалуйста, умерь свою любознательность, или же мы вынуждены будем посадить тебя под домашний арест»,— говорю я ему голосом Лорелей, своей лучшей подруги.

— Я должен согласиться с тобой, хотя только разговаривал с ней несколько минут. Но что насчет Кеннеди? Она носит с собой пистолет, могла ли она тебя так напугать?— спрашивает Мэтт с дрожью в голосе, почти что драматически. Улыбка на его лице, говорит о том, что на самом деле он верит в то, что мои подруги не способны сделать такое, но он пытается отвлечь меня, предполагая различные ситуации.

— Ну, что касается Кеннеди скорее всего, она будет ужасно ругаться. «Вытащи свою башку из задницы, прежде чем я двину тебе по лицу».

Мэтт и я вместе посмеиваемся,пока я описываю личности моих подруг.

— Я рад, что ты мне позвонила, — тихо говорит он, подъезжая к великолепному одноэтажному дому, и останавливаясь на парковке.

Он не дает мне шанса ответить, выпрыгивая из машины и направляясь в мою сторону, открывает дверцу и протягивает руку, помогая выйти. Мы поднимаемся рука об рукупо ступенькам крыльца, я стою в стороне, любуясь его точеным профилем, пока он открывает входную дверь.

Как только мы входим внутрь, Мэтт нажимает выключатель и гостиная наполняется светом. Что могу сказать, я немного удивлена тем, что вижу. Я предполагала, что его дом будет напоминать квартиру Энди: разнокалиберная мебель, отсутствие картин на стенах, все еще не распакованные до конца коробки, сложенные на полу, контейнеры с едой на кухне. Дом Мэтта совсем другой — со вкусом декорированный и безупречно чистый. В нем отсутствуют все признаки, что здесь живет женщина, но он также не похож на обычное логово холостяка. Он выполнен в серых тонах и черной кожи, именно то, что мне очень нравится. Я замечаю фотографию в рамке на столике у дивана, подхожу и беру в руки, чтобы получше рассмотреть. На фотографии, Мэтт обнимает пожилого мужчину за плечи,словно одно лицо смотрит на тебя, только старое и молодое. Могу сказать сразу — это отец Мэтта, и по фотографии можно сказать, что Мэтт останется таким же красивым даже в преклонном возрасте. Его отец— красивый мужчина с такими же яркими голубыми глазами и темными волосами, как у сына, но у него присутствует немного седины на висках и морщинки вокруг глаз.

— Потрясающая фотография. Я думаю, что это твой отец?

Мэтт подходит ко мне сзади и заглядывает через плечо.

— Да. Это Эрик Руссо. Очевидно, он имеет свою внешность от меня.

Я смеюсь, ставя рамку на место и поворачиваюсь к нему лицом.

— Ты не мог бы показать мне, где ванная комната? Я хочу немного сполоснуться. И если у тебя есть какая-нибудь пижама, было бы просто отлично. Не подумала ничего захватить с собой, когда вылетала из дома, словно ошпаренная курица.

Мэтт кладет руки мне на плечи, проводя вверх по шее, взяв в ладони мое лицо.

— Уверен, что смогу найти кое-что для тебя. И ты не ошпаренная курица. Я бы выбежал из дома в ночь, и орал бы как сумасшедший, если бы кто-нибудь оставил записку у меня дома.

У меня замирает сердце, он целует кончик моего носа, прежде чем берет меня за руку и тянет вглубь коридора.

Я не могу удержаться от улыбки, бросив взгляд на себя в зеркало. Я смываю макияж и пробегаюсь расческой по волосам, надеваю старую футболку Мэтта, его шорты, и могу сказать, что никогда не чувствовала себя более комфортно. Направляясь к двери, я притягиваю ворот футболки к носу и глубоко вздыхаю, мне нравится, как она пахнет в точности, как Мэтт.

Я выходу из ванны в коридор, подхожу к комнате Мэтта, чтобы поблагодарить его и сказать спокойной ночи. Когда пришло время обсуждать, кто где будет спать, пока он протягивал мне футболку и шорты, я сказала, что спокойно посплю на диване. Он попытался поспорить со мной и предлагал уступить свою комнату, но я не позволила. Он достаточно и так сделал для меня сегодня; и я не собиралась давать ему повод, еще и отказываться от своей спальни. Или умолять его позволить мне спать с ним.

Заглянув в спальню, у меня перехватывает дыхание, как только я вижу его лежащем поверх одеяла. На нем нет рубашки, всего лишь серые спортивные штаны, руки лежат под головой, ноги перекрещены друг с другом.Он медленно открывает глаза, как только я появляюсь в дверях.

Он окидывает меня с ног до головы взглядом, и я чувствую себя немного неловко, вспоминая, что на мне нет макияжа.

— Ты так прекрасна, — с восторгом говорит Мэтт.

Я даже не могу сказать сколько раз я слышала эту фразу, за время свой карьеры моделью. Но услышать ее из уст мужчины, когда на мне нет ни грамма косметики и надета всего лишь его футболка и его же шорты, что-то такое теплое разливается у меня внутри, согревая каждую клеточку.

— Почему ты все еще стоишь в дверях? Иди сюда.

Он похлопывает рядом с собой по кровати. Мне следует развернуться и рвануть со всех ног вниз по лестнице… мне на самом деле стоит это сделать.

— Не знаю, хорошая ли это идея,— я пытаюсь сопротивляться, не отрывая глаз от дорожки волос, исчезающих под поясом его пижамных штанов.

— Это отличная идея. Просто позволь мне обнять тебя, хотя бы на некоторое время.

Его голос звучит мягко и не поддразнивая. Я вижу по его лицу, что он на самом деле беспокоится обо мне. Хотя мы и шутили всю дорогу, и я пыталась убедить себя, что это именно Энди оставил это жуткую записку с угрозами, мы оба понимаем, что есть большая вероятность, что записка оставлена кем-то гораздо опаснее, чем мой бывший и кем-то, кто так или иначе наблюдает за мной. В тусклом свете его тихой спальни, я понимаю, что Мэтт никогда не осудит меня за слабость, или за мое признание, что я боюсь и не хочу оставаться сейчас одна.