Шрифт:
– Странно. Думала, она всю ночь будет по городу бегать, храмы поджигать да попов вешать.
– Сама знаешь, за других думать вредно. Но сам подобного ожидал. Тут в другом дело.
– озирается по сторонам, говорит, перейдя на шёпот, - Тебе такое сказать можно...
– Чем я такая особенная?
– Тем, что доверенное лицо Верховного. Та колонна, где она была, захватила их монетные мастерские. Там запасы сырья. И уже изготовленные монеты. Много. Очень. Вот и решила всё в лагерь перевезти.
– Не думала, что она в штурме участвовать будет.
– Сомневаешься в храбрости?
– Ничуть. Просто храбрость генерала отличается от солдатской.
– Понятно. Не понимаю её. За меня и отца боится, а сама вон куда полезла. Там жарко было. Её пришлось рубиться. Счётчик зарядов на молнии показывал ноль. Даже на маске была кровь. Не её.
Отцу было приказано командовать завесой - на случай, если из города побежит кто.
– Так он и послушал!
– Я с ним с утра не виделся. Что-то случилось?
– Он и, по крайней мере, его охранная сотня, в штурме участвовали.
– Откуда знаешь?
– Разговаривала.
– Не ранен?
– Нет. Коня в соборе чуть ли не к главной святыни привязал. Жаль, он яблок там не наложил.
– Но за столом его нет.
– В сокровищницу Меча пошёл. Госпожа дала доступ. "Пусть подарочки дочкам выберет".
– Кэр хотела с нами ехать.
– Понятно, кого наслушалась.
– Зря ты так. Она умеет сражаться. Знаю, вы почти все её сильно не любите.
– Болтовни служанок наслушался?
– А почему бы с ними не поболтать иногда? Они, что не люди?
– таким тоном
сказал, мне показалось, со служанками принц действительно только болтал.
Справедливости ради стоит сказать, мои подозрения о характере его сестры после встречи не оправдались.
– Люди. Думала, ты с ними не общаешься...
– Дина же общается. И, как уже говорил, думать за других вредно.
– Общаться по-разному можно.
Усмехается.
– Они же и говорят, какая ты языкастая и колючая.
– Не колючие, если что, вон там.
– Не злись.
Пожимаю плечами.
– Не начинала даже.
– Не хотелось бы видеть, что будет, если начнёшь...
– Не советую проверять.
– Да уж не буду. Мне злой Дины как-то хватает.
– Где ты её такой видел?
– По дороге сюда.
– И что?
– Лучше бы другой дорогой поехал.
– Что так плохо?
– Не то слово. Мягкое самое - змею раздразнили.
– Она уже несколько месяцев себя на что-то такое настраивала. Страшно было?
– Да. Откуда знаешь?
– Я Дину знаю. И её прозвище.
– Раньше думал, там главное слово - первое. Теперь понял - второе.
Я промолчала. Настоящей вражды среди Еггтов нет. Недоброжелателей вокруг полно. И не хочу, чтобы меня к ним причисляли.
– Не каждый день видишь смерть государства.
– Так всегда было и будет.
– Тебя философии учили?
– Как и всех. Это не моё.
– А что же твоё?
– Скучные числа и формулы.
– Я слышал, ты их очень хорошо знаешь.
– Иногда говорят, лучше всех, по крайней мере, в столице.
– Знаю. У нас учёные часто бывают. Всё пытались у мамы выяснить, кому Верховный заплатила за сочинение, якобы написанное девочкой. Тогда не верили. Потом, ты их вроде, разубедила.
– Мне не до этого сейчас, принц.
– Так всё же! Время настало мечты осуществлять!
– Угу. А порох всё равно надо сухим держать. Сам-то мечтаешь о чём-нибудь?
– Ха! Мне не о чем. Дела на десятки лет вперёд расписаны. Доделывать, начатое ими. Знаешь же наверное, сколько всего задумано, и даже не начато, ибо все деньги войны съели? Кому-то это придётся доделывать.
– Думаешь, тебе?
– Мне, Дине, "Флагману", тебе. Нам всем дел хватит. Из них никто не хотел ничего разрушать. И всю жизнь занимались именно этим.
– Мне Верховный говорила, я временами занудна, как старуха. В таком случае, мы с вами ровесники, принц. Шовсем старые, - прошамкала, как беззубая.
– Непохожая ты...
– На кого?
– На других змеек.
– Сдаётся мне, ты далеко не всех знаешь, а с остальными знаком не с самой лучшей стороны, иначе бы с ними сидел, а не луну со мной подпирал.