— Нет, не убивай его! — воскликнул неофит, едва сокурсница повернулась к главарю этой банды. — Мне нужно узнать, кто он…

Какое-то мгновение казалось, что девушка не слышит его просьб. Но её рука с флейтой опустилась, вызвав удивление даже у курильщика.

— Он твой, — прохрипела Женя, опёршись о багажник «шестёрки».

Один из скелетов оттащил пленника от машины. Другой вытащил из убитого стрелка топор и перерубил им верёвку, стягивавшую Аделарда. Избавившись от узлов, он вскочил на затёкшие копыта, застегнул джинсы и обнаружил поблизости сгоревшую Елмонскую церковь. Ведь это же он вчера вместе с гвардейцами и Эдмонтом решил уничтожить храм, чтобы никто не мог вернуться в прежнее хранилище мощей Святого Реазарха. Но бандиты зачем-то привезли свою несостоявшуюся жертву именно сюда.

— Ну и? — напомнил о себе главарь, бросив бычок на землю.

Ближайший к нему скелет наклонился и подобрал выкуренную сигарету, словно трофей. А затем взял и затолкал её в рот мужика, отчего тот чуть не задохнулся. Странно, но Аделард подумал именно о том, что он бы хотел заставить этого убийцу жрать собственные бычки, причём не потушенными. Его тут же обуял гнев, и бес налетел на курильщика, как коршун на цыплёнка. Он врезал ему по челюсти, опрокинул на пыльную землю, несколько раз пнул по рёбрам и потащил прямо за ногу к развалинам сгоревшей церкви.

Женя с ухмылкой понаблюдала за поведением сокурсника и последовала за ним. Скелеты же делили между собой куски плоти, недавно принадлежащей мужику с топором.

От православного храма остались только кирпичи, окаймлявшие подвал, и огромный крест, который ещё вчера Аделард сдёрнул в порыве злости с алтаря. Теперь же к этому распятию он бросил избитого курильщика. Тот беспомощно махал руками, сплёвывал кровь и пыль. Хотелось затоптать его копытами до смерти, но бес сдержался от такой привлекательной идеи.

— Кто ты?! — потребовал он у бандита и для убедительности взял обгоревшую проволоку, которой можно было проткнуть хоть глаз, хоть другие части его тела. — Если ты не скажешь, я разрешу сожрать тебя до костей, и ты будешь ходить за ней скелетом очень долго!

— Не надо, — прохрипел курильщик, — мы же сможем с тобой договориться…

— Кто ты? — повторил вопрос Аделард, вонзив твёрдый край проволоки ему в ладонь.

Тот скорчился, но не завыл от боли. Видимо, пытками его просто так не расколоть. Впрочем, главарь хотел предложить какую-то сделку. Борисов решил послушать условия.

— Не убивай, — сказал мужик, осторожно посмотрев на кровоточащую руку. — У меня к тебе ничего личного. Это всё работа, не более…

— Работа??? — опешил бес и взобрался на свою лежащую жертву, схватившись за грязную шею трясущимися от злости руками. — Работа?! Какая работа?! Убивать людей твоя работа???

Он несколько раз ударил главаря об основание креста, пока Женя не остановила его.

— Ты хочешь инфу или труп? — уточнила она, заглянув разъярённую бесу в чёрные, как уголь, глаза.

Это немного отрезвило Борисова.

— Ты просто не знаешь, — сквозь одышку заговорил бес. — Это же они убили меня и моих родителей. Они пытали меня, издевались над матерью… Я… Я хочу, чтобы они страдали вечно…

— Боря, послушай меня. — Дольсон присела рядом с оглушённым курильщиком и оценила степень его ранений. — Если ты будешь так трясти этого доходягу, он через минуту подохнет. И тогда все его тайны уйдут вместе с ним. Я, конечно, могу потом поднять его из мёртвых, но он же тогда не сумеет сказать ничего внятного.

Аделард отёр горячее лицо руками и перевёл дыхание. Как бы он ни желал загрызть этого мужика собственными зубами, Женя была права. Ведь он сам попросил её сохранить жизнь главарю троицы.

— Кто нанял тебя для этой работы?! — потребовал Борисов, шлёпнув курильщика по пыльной небритой щеке.

— Сна-ча-ла до-го-во-рим-ся, — с трудом ворочая языком, отозвался тот. — Ты мне жизнь, я те-бе скажу…

— Говори! — прикрикнул бес, готовый вновь стукнуть его как следует об крест.

— Нет, — прохрипел бандит и посмотрел на художницу. — Объя-сни ему…

— Соглашайся на его условия, Борь, — прошипела Женя.

— Да-да, я не трону тебя, — нехотя ответил Аделард. — Но если ты не скажешь, я сам отгрызу тебе челюсть, чтобы даже в загробной жизни ты не мог ни с кем больше болтать!

Дольсон ткнула спасённого ею приятеля в плечо и укоризненно посмотрела ему в глаза. Вблизи она выглядела ещё страшнее, но бесу было уже всё равно, какая внешность у его бывшей сокурсницы. Ведь он заполучил того, кто забрал у него человеческую жизнь.

— Мы лишь под-ряд-чи-ки, — промолвил главарь. — Мы де-ла-ем гряз-ную ра-бо-ту, вот и всё…