Томми открывает свой журнал и достает упаковку маленьких желтеньких таблеток. Он

берет несколько в свою ладонь и затем закидывает их в рот с небольшим количеством

коктейля цвета спелой вишни.

– Что это? Ты жуешь их?

– Скитлс, - говорит он, выдавливая две штучки мне в руку.
– Они заставят тебя

почувствовать себя лучше.

– Я раньше пробовала Скитлс. Это не Скитлс, - говорю я, разжевывая таблетки, до

мелкой крошки, которая растворятся на моем языке. Я ложусь на спину на цементное

покрытие и закрываю глаза от солнца.

– У этого парня, что нет телефона? Он что монах?

Я резко сажусь и у меня кружится голова. Несколько секунд мне кажется, что я упаду

лицом вниз в бассейн.

– Раньше он говорил по Скайпу с моим братом! Но это было сто лет назад, - добавляю

я.

– Никто никогда не меняет адрес в Скайпе. По крайней мере, ты должна хотя бы

попробовать.

– Я много раз менял свой адрес, - говорит Томми, поднимаясь и неторопливо

направляясь обратно к своему зонтику.

Два часа спустя, я сижу перед зеркалом в комнате моих соседей, пока Томми издевается

над моими волосами, пытаясь сделать что-то в стиле «Бриджит Бардо». Меня по

сумасшедшему разнесло от розовых напитков и Скитлс, а Рокко пошел принести Бог знает

какое незаконное вещество, чтобы они оба могли наглотаться. Эти оба под кайфом все

выходные. Я стараюсь изо всех сил соответствовать их возвышенному состоянию.

Со своего телефона я около сорока раз попыталась найти Мози по его старому адресу в

Скайпе. Я попробовала еще раз, молясь на черный экран с аватаркой без имени. Томми

выхватывает телефон с моих колен и бросает его на кровать позади себя.

– Мне плевать если он сам Микеланджело. Твое угрюмое настроение убивает мой

настрой. Я пытаюсь сделать тебя гламурной, но твое сердитое лицо сводит на нет все мои

старания.

– Я думала, ты сказал, что мы идем на пенную вечеринку. Разве мы не промокнем и не

сведем на нет, так или иначе, все твои старания?

Томми освежает мой напиток и бросает два кубика льда в стакан вместе с чистой

пластиковой трубочкой.

– Важно, в каком виде ты появишься, моя дорогая, даже если ты в пустую потратишь

время.

– Я уже в пустую трачу время, - говорю я, глотая слова. Я никогда не употребляла так

много наркотических средств. У меня даже никогда не было желания сделать это. Что если я

выйду из-под контроля на крутой нисходящей траектории? Что если эти последние несколько

дней являются сигналом начала конца, моим погружением в безумие, моим возможным

падением? Мой разум запрыгивает вперед, видя меня бродягой на улицах Тихуаны. Без

работы. Без возможности сбежать из моего собственного ада, который я создала.

Попрошайкой на перекрестках у светофора, как та мать с тремя детьми.

– Я сегодня никуда не пойду. Я собираюсь выспаться и притвориться, что этого

никогда не было.

– Даже не смей говорить это!
– говорит Томми, ударяя меня по плечу задней стороной

плоской щетки.
– завтра мы уезжаем. Это наша последняя ночь вместе!

Словно мы уже сто лет как дружим. Словно мы когда-нибудь еще встретимся. Я уже

собираюсь сказать ему, что им будет веселее без меня, когда дверь гостиничного номера

распахивается и в проеме прямо позади него появляются Рокко и Коко до зубов

обмундированные во все клубные регалии.

– Улыбнись, дорогуша! Я купил свежие пончики!

И, конечно же, я сдалась, потому что мои друзья такие жизнерадостные и искренне

стремятся провести хорошо время вместе со мной. Я позволяю Томми одеть меня и теперь я

выгляжу, как очаровательная девочка наркоманка из 1950 года. Ну, по крайней мере, у нас с

ним один размер. Я просто притворилась, что сейчас Хеллоуин и я надела костюм, а костюм

у меня порнографический и совсем не такой, в котором мне бы хотелось встретить смерть в

реальной жизни. Но кому нужна вся эта куча одежды, когда снаружи выше тридцати шести

градусов и ты направляешься на пенную вечеринку?