Вот тут, кстати, и включилась песня 21 Guns, не раньше, не позже.

Did you try to live on your own

When you burned down the house and home?

Did you stand too close to the fire?

Like a liar looking for forgiveness from a stone

When it’s time to live and let die

And you can’t get another try

Something inside this heart has died

You’re in ruins

Они заходили с севера, грамотным, расходящимся, охватывающим нас со всех сторон, веером — четыре таких же, как наш, катера. Вот только на каждом было не меньше десятка вооруженных лбов, да и из стационарного вооружения имелось наверняка что-то получше, чем «эрликоны» времен Второй Мировой. Приближались быстро, уверенно, заключая нас в клещи — двое заходили с бортов, брали в плотную «коробочку», остальные сбросили скорость чуть раньше, контролируя и обеспечивая безопасность.

— Оружие в рундуке, слева от двери. Если станет горячо — нырнешь. — почти спокойно сообщил Датч. Ну да, у них в команде боевые функции приходились главным образом на Реви — а Реви сейчас где-то глубоко под нами. Поймали нас, можно сказать, со спущенными штанами.

С другой стороны, почему это поймали? Груза у нас на борту никакого нет, привлечь не за что. «Стоим себе мирно, никого не трогаем, починяем машину», да и все. Никакой агрессии, одна печаль от несвоевременной поломки. Может, если удачно сыграем роль, и обойдется все таким манером.

Катера тем временем приблизились к нам вплотную и наконец стукнулись покрышками, навешенными на борта для амортизации. С левого судна пираты (а кто же еще?) к нам немедленно перебросили трап. Мы все — Датч, Бенни и я — стояли тихо, цивилизованно, и всем видом показывали готовность к сотрудничеству. Девчонки, кажется, вообще замерли в трюме как мышки.

— Эй! — крикнул какой-то щуплый дядька в панаме, заросший по самые глаза черным жестким волосом. Всем этот дядька был хорош, вот только автомат в руках портил впечатление. — Поломались, что ли?

Я виновато развел руками — сами не рады, мол.

— Опасно тут ломаться, — поделился ценным наблюдением гражданин. — Воды неспокойные, пиратов тьма. Такое дело. В общем, капитан кто?

— Я капитан, — спокойно сказал Датч. — Какие-то проблемы?

— Не совсем, — сплюнул косматый дядька. — Но проблемы могут быть у вас. Если не найдем общий язык, но это опционально. В общем, наше предложение такое: вы отдаете девчонок, и мы исчезаем через минуту. Испаряемся, фактически.

Черт! Слишком убедительное представление — это иногда тоже слишком плохо.

— Мы знаем, что вы перевозите несколько ценных пленников, девушек, — повысил голос пират, продемонстрировав автоматическую винтовку. — Нам они нужны. Отдайте их — и наше с вами приятное общение завершается в эту же секунду. Нет — ну, извините мой французский, тогда вам трындец — у нас на катере полно игрушек и посерьезнее этих. А девушек все равно заберем, кстати. Как вам такое?

Я не видел глаз Датча, но чувствовал его взгляд. Неожиданный поворот, надо сказать — кто бы мог предположить?

Роберт Теппер начал петь прекрасную песню No Easy Way Out из фильма «Рокки Бальбоа». Судя по всему, военная хитрость Датча не помогла, и мы все-таки оказались в изрядной заднице.

***

К облегчению и Реви, и Рока, встреча судов не сопровождалась никакими огневыми эффектами — из-под воды пожары, взрывы или стрельба отлично бы просматривались, ничуть не хуже, чем на воздухе. Минут десять аквалангисты терпеливо ждали, медленно шевеля ластами и паря посреди тусклой соленой пустоты. Но ничего не происходило — наверное, это означало, что непосредственной опасности нет.

«Всплываем, — просигналила Реви. — Следуй за мной».

Они направились к самому дальнему катеру, под правый борт, обращенный к морю — вряд ли кто-то мог их заметить здесь, все зрители, как можно было убедиться, столпились с противоположной стороны, наблюдая за происходящим на «Черной Лагуне». А происходило там что-то не вполне понятное. Очевидно, подводные затеи Рока и Реви остались для пиратов загадкой, но зато они почему-то решили, что судно перевозило людей, поэтому настойчиво требовали спутниц Ружички в качестве трофея.