Славя вопросительно уставилась на меня.

— Смешанная этническая принадлежность, тяжелая жизнь на улицах Нью-Йорка, раннее развитие и экстремальные ситуации — и в силу этого подстегнутый метаболизм и гормональный баланс, — уверенно пояснил я. — Посмотри на нее — разве похоже, что она спит по три часа в день, питается засохшей пиццей, да еще и курит как паровоз?

— Совсем не похоже, — покачала головой Славя. Молодец, быстро встраивается.

— Правильно, — подтвердил я. — Силы ее организма нельзя недооценивать. Прямо сейчас, например, он успешно останавливает кровотечение.

Корпус катера едва слышно скрипнул. Я кашлянул, прочищая охрипшее горло. Тяжело, сволочь, одному тут распинаться, но и результат, как говорится, налицо — красной размазанной лужицы на загорелом животе Реви больше не было. Рядом, не дыша и вцепившись мне в плечо, стояла Славя. Я на ощупь нашел ее холодную ладошку и крепко сжал. Теперь можно и продолжать, пожалуй.

— Во-вторых, — вспомнил я. — Пуля, которая в силу малой скорости под водой, не прошла навылет и застряла где-то внутри, тоже скоро покинет тело. Всем известно, как это бывает с загнанной под кожу занозой — организм рано или поздно просто выталкивает из себя инородный предмет. Почему же с пулей должно быть иначе?

— Это всем известно, — согласилась Славя.

По воздуху прошла какая-то странная вибрация, словно ему стало тесно в напряженном, сжатом до предела пространстве рубки. Из рваного, неправильной формы пулевого отверстия показался черный деформированный кусочек металла. Я осторожно вынул его и положил на край стола. Реви, кажется, задышала чуть ровнее и глубже.

— Ничего нет хуже, чем не доверять собственным жизненным силам, которые сидят внутри твоего тела, — сообщил я задумчиво. — Готов поспорить, например, что прямо сейчас в брюшной полости Реви заживляются и исчезают все анатомические дефекты и функциональные расстройства в окружающих тканях. Кто-то скажет, что такая скорость регенерации невозможна, но что мы ответим этим злопыхателям, как считаешь? — Я сделал Славе приглашающий жест.

— Все это происходит прямо у нас на глазах, — решительно сказала девушка. — Кровяное давление уже выравнивается, последствия шока минимальны… и эта дырка, которую проделала пуля…

— Раневой канал, — подсказал я.

— Вот-вот, раневой канал постепенно затягивается, и можно с уверенностью сказать, что через некоторое время там не будет не то, что рубца, а даже шрама, — кивнула Славя. — Ни на животе, ни на руке — там вообще все заживет буквально за день.

Протяжно заскрипела стальная балка под потолком, со звоном лопнула стенная лампа в металлической оплетке, непонятно откуда потянуло холодным воздухом, в воздухе заплясали какие-то резвые сверкающие искорки. Запахло озоном, в ушах мерно пульсировал низкий механический гул. Реви застонала и пошевелилась, ноги ее конвульсивно дернулись. Я с усилием отлип от бутылки с водой — горло драло просто нестерпимо, словно я шесть часов подряд орал популярные песни.

— И, конечно, об инфекции, бактериальном загрязнении и некрозе тканей вообще в таких условиях смешно говорить, — твердым голосом закончил я. — Нет никаких оснований подозревать в поврежденных тканях предпосылки к сепсису или наличие патогенных анаэробов, все немногочисленные омертвевшие микрофрагменты успешно и безболезненно выведутся через мочеточник. В данный конкретный момент организм активно занимается восполнением объема циркулирующей крови, чем и будет занят ближайшие дни. Пациенту рекомендован полный покой.

Славя восхищенно внимала.

— В заключение хотел бы поблагодарить уважаемую аудиторию за отзывчивость, — сказал я сипло. — И еще раз напомнить, что силы нашего организма поистине неистощимы, и в будущем, уверен, помогут нам добиться еще больших свершений. Но об этом, дорогие зрители, мы поговорим уже в следующих выпусках нашей программы.

***

За дверью, как выяснилось, бессменно дежурил Датч. Сидел он совершенно неподвижно, как языческий африканский истукан, и только сжимающиеся и разжимающиеся кулаки размером с мою голову каждый показывали, что здоровенный капитан не на шутку нервничал. На меня, во всяком случае, он уставился, как на воплощение Духа Божьего на Земле.

— Все неплохо, — сказал я. Пот лил, будто я в душном помещении штангу поднимал три часа. Некоторым кажется, что складывать буковки в слова — это дело для каждого, так вот зря им так кажется. — Жить будет, и может, даже хорошо. Пуля успешно извлечена, рана продезинфицирована, обошлось без этой… как ее… удаления почки, в общем. Нефрэктомии, вот. Сейчас Реви нужно перевязать, вкатить какого-нибудь сильного обезболивающего и оставить в покое на пару дней. Можно кормить горьким шоколадом и печеночным паштетом — ей понадобится восстановить много крови.