– Я еще ничего не купил, а ты уже голодную смерть пророчишь. И что значит "выбросили на улицу"?
– Повторил с возмущением слова Фролкина Семен.
– Это же садизм какой-то!

Что бы там ни случилось, а на улицу собаку точно никто выгонять не станет.

– Значит все-таки, если детям надоест, сам будешь каждое утро еще раньше вставать и перед работой выгуливать?

– Да с чего бы им что-то надоело?
– Снова повышая тон, ответил вопросом Семен.
– Ты что решил мне доказать, что не стоит покупать собаку?

– А запах, собака - это же запах. Только в дом зайдешь, сразу слышно.

– Ну, значит, лично ты можешь больше не приходить! И с чего ты меня достать решил своим негативом. Не ты же собаку покупаешь. У многих людей дома есть животные и все отлично. У тебя самого кот.

– Кот это кот, с ним все по-другому.

– А что же это не животное, а пришелец из космоса, что с ним все по-другому?

– А если и пришелец!
– важно отрезал Фролкин.
– Коты - они особенные.

– Да чего уж там особенного? В тапки гадят по-особенному и вопят несносно. Меня их вой, ей богу, так из себя выводит. А я человек ко многому привыкший. Мы с женой двоих детей, почитай, одного возраста воспитываем, ко всяким крикам-ревам привыкли и в час, и в два, и в три ночи. Но кошачий вой для меня просто невыносим. Мне по весне хочется выйти во двор и всех их в одночасье кастрировать, чтоб не орали.

– И кто тут садист, спрашивается - заулыбался Фролкин.

– Да это все ты.

– Ну конечно, а кто же еще...

– Вроде все хорошо до этого было. Не звал бы тебя с собой собаку выбирать, если бы заранее знал, что начнешь гадости разные рассказывать.

Семена было легко вывести из себя, и он начал всерьез злиться на Фролкина за его глупые издевки, которые в глазах Фролкина вовсе не были чем-то серьезным.

– Что ты, что ты, я же ничего такого.
– Зачастил Фролкин.
– Я просто хотел, чтоб ты все учел, помочь, так сказать, обдумать важный поступок.

– Да ничего ты не хотел, знаю я, что ты хотел...

– Ну, прости, Семен, я смотрю, ты и вправду разошелся. Правильно говоришь - собака это всегда позитив.

– Да, позитив!
– Все еще возмущенно отвечал Семен, - а ты сиди со своим космическим котом!

– Что ты как ребенок, уймись, наконец. Я вон даже извинился.
– Фролкин слегка пнул Семена ладонью в плечо, будто пытаясь вытолкать из него угрюмый настрой. Он, конечно, знал о характере Шумского, из-за которого тот мог с полуоборота заводиться по какому-то пустячному поводу. И Фролкин, нужно сказать, частенько, потехи ради, подтрунивал над ним. Уцепится, бывало, за какую-то мелочь и начнет Семену что-то доказывать. И так главное невзначай, будто между прочим, абсолютно равнодушно. Это Семена больше всего как раз и выводило. Буквально несколько минут, и результат достигнут - Шумский кричит, машет, руками и надувается. Фролкин, собственно, не нарочно все это проделывал. Это было как привычка. Причем привычка, которая уже долгое время принадлежала не только ему, но им обоими и, по большому счету, ни к чему особо скверному в их приятельских отношениях не приводила.

– А с породой ты уже определился?
– Успокаивающе спросил Фролкин.

– Почти.
– Коротко буркнул Семен, выдавливая из себя остатки недовольства, которое ему тоже стало казаться детским.
– Думаю, какую-то не сильно лохматую, ну, и не очень большую. Хотя это все не основное, мне кажется, главное правильно подобрать собаку по характеру.

– Возьми овчарку, они умные, и дрессировать их легко.

– Да на кой мне овчарка, я что, пограничник? И к тому же ум и характер - не одно и то же.

– А какую тогда?

– В идеале хочу какую-то спокойную. Вон как сенбернар. Правда, он чересчур большой. И лохматый.
– С досадой добавил Семен.
– Вот всегда так, только все устроишь для того, чтоб мечту осуществить, как сразу же оказывается, что не все, собственно, и устроил. В итоге приходится эту мечту ощипывать то тут, то там...

– Ты будто вторую жену выбираешь, чтоб и внешне как надо и богатый внутренний мир. Но сенбернара, я тебе скажу, точно не стоит. Они хорошо смотрятся только у камина в домике в Альпах.
– И Фролкин снова расплылся в ироничной улыбке.

– Вот же ж, твою мать!

– Да постой, постой - осекся Фролкин.
– Не заводись заново.

– Да я не к тому, сегодня же пятница, в пятницу они рано закрываются, а уже почти семь часов. И как я забыл.

Фролкин громко рассмеялся.
– Вот видишь, это сама судьба дает тебе возможность как следует обдумать важный жизненный шаг.

– Да уж, так и есть.
– Семен залез в карман брюк, достал пачку сигарет и опустился на лавку под деревом, мимо которого они проходили. Фролкин сел рядом, и жестом попросил и себе закурить.

На рекламном щите, через дорогу от сидящих, появилась девушка со смуглой кожей на рыжеватом фоне. Она полусидела и прикрывала самые интимные участки тела, так что их фактически не было видно, но в тоже время было понятно, что она полностью обнажена. Сбоку надпись "Хочешь загар как у меня?" и адрес солярия. Слова "Хочешь" и "меня" были написаны большими белыми буквами, а "загар, как у" маленькими красноватыми буковками, которые были почти не видны и сливались с фоном всей картинки.

Семен Шумский выпустил перед собой клубок дыма и удивленно приподнял брови.