– Все хорошо?
– неоднозначно улыбаясь, спросила Ксюша.

Опушкин ответил профессиональным кивком, которым, как ему казалось, он должен был ответить, если бы действительно просто проверял чьи-то покупки, но выражение его лица еще сохраняло на себе отпечаток небывалого психологического напряжения.

– Так вот в чем дело! Не говори только, что ради этого ты с ним...

– С Лёвой, Господи, умеешь же гадость сказать! Б-р-р-р...
– Ксюша небрежно махнула длинными пальчиками в сторону отдаляющегося магазина.

– И все-таки, во сколько обошлось?

– Да в общем, как обычно, и как видишь совсем "под рукой". А учитывая заверения Левы, сегодня мы будем ярче всех. Так что сегодня кто-то будет за-жи-гать.
– Радостно проговорила нараспев Ксюша, полуприседая и покручивая бедрами в такт последним словам.
– А тех, кто ярко зажигает...

– Любят красивые мальчики - так же нараспев добавила Мария, и будто хвастаясь перед подругой своим мастерством обольщения, повернулась к ней, демонстрируя выступающий из полуоткрытого рта прижатый к верхним зубам язычок.

– Все-таки, запах в твоем подъезде ужасный, все никак не привыкну - Капризно заметила Мария, поднимаясь по ступенькам и придерживая волосы которые мешали смотреть под ноги.

– Можно подумать. С чего это ты раньше времени включила принцессу?

– А мне, в отличии от некоторых, ничего включать и не нужно.

– Я вот вспоминаю, какого кавалера ты прошлый раз пыталась

– Фыркнула в ответ Маша.
– И тебе бы я тоже посоветовала "в роль" почаще вживаться, а то вдруг как-то спьяну да и выскочит что-то провинциальное - спугнешь своего суженого, скажет про тебя, что корова ты сельская.
– Мария зло улыбнулась в сторону Ксюши, довольная ответным выпадом.

– Ну, тогда, мисс Мошкина, внимательно приподнимайте свои высокородные копытца, когда будете заходить на кухню, испанский кафель еще не положен, а кусок линолеума я все никак не приклею - вживаюсь в свою королевскую роль.

Ксюша специально предупредила подругу позже, чем стоило, и вслед за ее словами последовал звук клацанья об пол пары споткнувшихся шпилек и десяток бранных слов.

– Тише ты, все принцы в округе от твоих манер разбегутся - посмеиваясь, выкрикнула Ксюша, доставая из пакета две бутылки с вином, пачку круассанов и пакетик, наполненный белым порошком.

Первым делом, оказавшись дома, Ксюша принялась рассматривать брошенный Левой пакетик. Никаких критериев которые бы помогли ей как то визуально оценить качество она не знала, но почти всегда в таких случаях, а особенно в присутствии Марии, внимательно изучала порошок. Мария, зная что это может занять немало времени, сама прошла на кухню, достала из серванта два высоких бокала и умелыми быстрыми движениями принялась вкручивать штопор в одну из бутылок.

Определив после нескольких минут разглядывания качество амфетамина как "отличное", Ксюша перевела взгляд на Марию. Наблюдая за тем, как подруга ловкими движениями открывает одну бутылку вина, а следом и другую, Ксения, как и всегда в подобные моменты, с удовольствием замечала, какую-то нехватку женственности в движениях и жестах подруги и отмечала прямо таки избыток этого качества у себя. Свои тонкие, не особо симпатичные, но довольно правильные черты лица и врожденную вычурность движений она считала признаком высокого происхождения. Все это служило для Ксении однозначным доказательством того, что ее будущее обещало быть намного красочнее, чем рутинная работа кассиром в гипермаркете.

К слову сказать, и Мария так же была уверена в том, что природа была с ней намного более щедра чем с подругой, и даже в какой-то степени сочувствовала Ксюше по этому поводу. Особенно Мария сочувствовала подруге, когда наблюдала за тем, как Ксения подпускала к себе и пыталась обольстить малолетних, как ей казалось, абсолютно недостойных внимания мальчиков. Мошкиной было непонятно, как можно настолько не разбираться в мужчинах. Сама Мария предпочитала статных парней. Признаками статности служили животик, ключи от автомобиля, покручиваемые на указательном пальце, и томный умудренный жизнью и хроническим алкоголизмом взгляд.

– Не сделаешь, пока я все приготовлю? Лучше сейчас, когда выпьем - будет лень.
– Мария, кивнула в сторону пакетика с белым порошком.

Ксюша достала из сумочки пластинку с красно-белыми пилюлями обезболивающего. Разделяя обе половинки и высыпая содержимое в умывальник, она опустошила четыре капсулы. Затем открыла пакетик с белым порошком и заполнила капсулы новым содержимым.

Девушки сделали по глотку вина и, глядя то друг на друга, то просто перебирая взглядом предметы интерьера кухни, также мысленно перебирали темы для обсуждения, которыми можно было как-то разбавить время. Ожидая, пока разговор завяжется сам по себе Ксюша и Мария беззвучно, но почти синхронно пересортировывали в памяти одни и те же жидкие-густые мысли о работе, приевшемся быте и таких же приевшихся способах как-то отвлечься от быта и работы. Ни на одну из этих тем разговор начинать не хотелось и приходилось просто пить и ждать, когда вино как-то развлечет их само по себе, раз уж они пока не в силе развлечь друг друга.

К счастью, алкоголь оправдывал надежды и крепленое вино оставляло не только темные следы на зубах и уголках рта, но и стойкий хмельной отпечаток в мыслях. Думать становилось как-то легче и приятней независимо от того о чем. Те же обыденные мысли стали приобретать специфический оттенок, и спустя некоторое время превращались в истории, которые просто невозможно было не рассказать. и рассказать нужно было детально, до каждой мелочи, чтобы ни на грамм не уменьшить ценности сказанного.

Мария, как обычно, с воодушевлением и веселым смехом начала рассказывать о посетителях парикмахерского салона, описывая все, что, как ей казалось, должно было заинтересовать подругу. Рассказывала она о причудливых формах головы и оттопыренных ушах, о стригущихся под горшок пенсионерах и об огромном количестве желающих иметь прическу как у знаменитости.