– Нет-нет-нет! Это апокалипсис какой-то. Запилят же насмерть!..
– чувствуя, что покраснел до ушей, я поднялся на ноги.
– Даже одна, вроде тебя, и то... уже больше, чем нужно!

– Хам!

– Вот обзывательством и кончается, как всегда. Ладно, вы тут продолжайте про Маркса, а я пойду, отлучусь.

– Ага, испугался!
– засмеялась Алиса.
– И кстати, куда это ты там бегаешь все время? Чувствую, замышляешь что-то.

– Н-ничего... ничего подобного!
– ненатурально хохотнул я.

– Ну, точно. Замышляет.
– Алиса прищурилась.
– Обратите внимание, когда врет, всегда немного поднимает брови, физиономия невинная, но глазки убегают куда-то вверх, - доверительно сообщила она остальным девушкам.

– Правда?
– Весна поправила очки, с интересом присматриваясь.
– Всегда-всегда?

– Обязательно. Я точно знаю. Лучше меня никто в нем не разбирается, даже его мамочка, - заявила Алиса. В ее словах чувствовался вызов, словно она хотела кому-то что-то доказать.

– Было бы чем хвалиться, - сердито рявкнул я, хлопнув дверью.

Снаружи было темно, хоть глаз коли, и холодно - изо рта шел пар. Шуршал по крыше дождь, в кюветах и заросшей кирпичной цистерне, откуда когда-то, видимо, заправляли паровозы, самозабвенно квакали лягушки. Даром, что конец лета. Трижды ухнул филин, но потом охрип и замолчал - видно, чрезмерная сырость ему тоже была не по нраву.

Однако стоящая на кирпичах бочка, под которой жарко светились угли, выглядела очень и очень привлекательно. Вода в горячем виде, это же совершенно другое дело, верно? Грешно было не использовать, раз в одном месте так удачно оказалась подходящая емкость и топливо.

Поскребя подбородок, уже покрытый щетиной, я виновато вздохнул. Не стоило обижаться на Алиску. Для нее ехидство - обычное дело, и она же не знала, что я тут корячусь, потихоньку сооружая банно-прачечный сюрприз. Винить ее за пропавший эффект неожиданности нечестно. Уж скорее я сам выгляжу глупо - и не в первый раз - когда пытаюсь сделать ей приятность и жду благодарностей, изображая при этом скучающе-незаинтересованный вид. А когда рыжая начинает в ответ дразниться, раздражаюсь. В двенадцать лет это было нормально, но пора, наверное, и повзрослеть.

Вода в бочке согрелась. Поправив ведро, булькающее на втором костре рядом с бочкой и принеся пару ведер с холодной водой, я распахнул дверь в станционное здание.

– Ванна готова.

– Вот, что я говорила!
– заметила Алиса, ничуть не удивленная сюрпризом.

Реакция остальных девушек оказалась более утешительной. Весна уронила очки, София ошеломленно раскрыла рот, и даже Брунгильда, которая сидела с винтовкой на коленях на подоконнике выходящего на пути окна, недоверчиво нахмурившись, выглянула в дверной проем, вслед за остальными девушками, высыпавшими под навес.

– Ванна?! О боже, Золтан, вы так... вы так добры!
– проговорила Грегорика, удивленно распахнув глаза и приложив руку к щеке. Искреннее восхищение, сродни тому, что светится в детских глазах, когда из-под елки появляются рождественские подарки, заставило меня смутиться и мысленно выругать себя - этого-то уж я точно не заслужил.

– Только не перехвалите его, ваше высочество, а то зазнается, - судя по реплике моей рыжей подруги, она-то прекрасно все понимала.
– Хотя, надо признать, иногда даже этот балбес и пошляк ведет себя хорошо. Но недолго.

– Нет, Алиса, не говорите так... конечно, когда мы с Хильдой собирались в поход, я понимала, что нескоро в следующий увижу горячую ванну, и даже смирилась...

– Самая обыкновенная бочка...
– завороженно пробормотала Весна, приблизившись и потрогав пальцем ржавый металл.

– Ты хоть помыл ее изнутри-то?
– деловито поинтересовалась Алиса.
– И вода чистая, надеюсь?

– Не переживай, помыл. Если и были лягушки, то уже сварились, - в тон ответил я.
– Ладно, купайтесь. Дрова подкидывайте потихоньку. Холодная вода с лягушками в цистерне, мыло вот - хотя и хозяйственное.

– Оно же коричневое! И воняет!
– скривила губы Алиса.

– Скажи спасибо, что хоть такое нашел в фургоне, иначе золой бы пришлось мыться. И вот еще, оттуда же, - я с гордостью выложил на скамейку бумажный пакет, в котором оказалась стопка казенных армейских простыней.
– Благодарите запасливого каптенармуса. Ну, пожалуй, пойду, а то еще обвините во всех грехах.

– Постойте!
– Грегорика порывисто схватила меня за руку и крепко пожала.
– Даже не знаю, как мы сможем вас отблагодарить?