Он отвёл глаза в сторону и сжал челюсти.

— Много людей погибло.

В этот момент в разговор вступил Колт:

— И как бы ты мог это остановить?

Крейг посмотрел обратно на них:

— Не знаю, я знал его лучше, чем другие.

— Он говорил тебе, что через пару десятков лет планирует череду убийств? — спросил Колт.

Что-то в этом показалось Крейгу смешным, его губы дёрнулись, подавляя улыбку, и он сказал:

— Мы бывало сильно напивались, но, думаю, я бы запомнил, если бы он сказал нечто подобное.

Феб сжала его плечо, потом уронила руку и придвинулась к Колту, так близко, что прижалась своим боком к его.

— Как насчёт того, чтобы это было последнее упоминание о Денни Лоу во время сегодняшней церемонии? — предложила она.

Крейг кивнул, а Феб продолжила:

— Или вообще, Крейг, как насчёт того, чтобы это стало последним упоминанием о Денни Лоу?

Веселье в глазах Крейга померкло, он сглотнул и снова кивнул. Феб взяла его за руку, пожала её и улыбнулась ему. Крейг улыбнулся в ответ.

Колт положил ладонь ей на талию и увидел Харрисов. Они в одиночестве стояли рядом с закрытым гробом и наблюдали за ними.

Колт был рад, что они выбрали закрытый гроб. В связи со своей профессией он чаще остальных сталкивался со смертью, и она никогда не была красивой. Он не понимал идеи добровольно выставлять напоказ мёртвое тело перед похоронами. Смерть есть смерть, она непривлекательна, независимо от того, кто сделал макияж, или какой наряд вы выберете, или насколько много атласа обрамляет гроб. Колт считал демонстрацию мёртвого тела в похоронном бюро последним навязанным неуважением и ненавидел это.

— Малыш, Харрисы, — тихо проговорил он.

Феб подняла на него глаза и склонила голову набок, прежде чем посмотреть обратно на Крейга и задать вопрос, который говорил сам за себя.

— Мы увидим тебя в «Джек и Джеки»?

— Обязательно, — тихо ответил Крейг.

Колт кивнул ему, и Крейг кивнул в ответ, после чего они с Феб двинулись сквозь толпу скорбящих к Харрисам. Феб привлекала внимание людей. Автоматически и неосознанно приняв на себя роль принцессы сердец, она сдержанно улыбалась и кивала, излучая понимание и спокойствие одними глазами, как и её мать.

— Мистер и миссис Харрис, — сказал Колт, когда они подошли.

Он пожал руку мистеру Харрису и подставил щёку миссис Харрис, потом Феб представилась и поцеловала обоих в щёку.

Потом она снова придвинулась близко к Колту, обняла его рукой за пояс и прижалась к его боку. Желая показать Харрисам, что смерть Эми была не напрасной, она повернулась к Колту и положила ладонь ему на живот. Он вернул жест, обняв её одной рукой за талию.

Потом Феб заговорила, употребляя «мы».

— Мы очень сожалеем об Эми, — сказала она, — правда.

Миссис Харрис смотрела на ладонь Феб на животе Колта, а мистер Харрис тихо произнёс:

— Спасибо.

— Она... она была красивой, — продолжала Феб, — и очень хорошей. Мы оба любили её. Просто... мы просто не знаем, что сказать.

— В такие времена ничего и не скажешь, дорогая, — ответила миссис Харрис.

— Мы хотим, чтобы вы знали: вы и Эми в наших мыслях, — продолжала Феб говорить за них обоих, словно они являлись единым целым, один разум, одно тело, и миссис и мистер Харрис кивнули.

Она заметила, что подходит кто-то ещё, и закончила:

— Оставим вас с вашими гостями.

— Александр, Фебрари, спасибо, что пришли, — сказал мистер Харрис.

Подтвердив Харрисам воссоединение Колта и Феб, Колт повёл Феб прочь.

Выйдя за пределы слышимости, он спросил:

— Ты в порядке?

— Чувствую себя глупо, — пробормотала она. — Что бы ты сказал?

— То же, что и ты.

Откинув голову, она посмотрела на него и улыбнулась. Её улыбка не была широкой, но Колту было достаточно, чтобы он решил показать Харрисам бонус, если они всё ещё смотрят. Он остановил Феб, наклонил голову и коснулся её губ своими. Когда он поднял голову, она прижалась к нему и обняла. И это её объятие было не для Харрисов, а для Колта и только для него. Ему не нравилось находиться здесь и не нравилась причина, по которой он находился здесь, но ему чертовски понравилось это объятие.

Колт заметил Джули Маккол. Она стояла сама по себе. Джули не успела отвести взгляд, и он заметил, что она смотрит на них с алчным и голодным выражением лица.

Ещё Колт понял, что её дни закончатся ещё печальнее, чем у Эми. Эми не просила пересдать полученные карты и перетасовать колоду и мало что могла сделать с картами, которые ей со временем достались. Но Джули Маккол продолжала просить всё новые карты вместо того, чтобы играть теми, которые у неё уже были. Плохие или хорошие, она хотела ещё больше, не понимая, что должна или поднять ставки, или выйти из игры, или блефовать, потому что со следующей сдачи может многое выиграть. Вместо этого, требуя новых карт, она могла продешевить.