— Для краткости считайте, что я его задала, Уолтер.

Голос у меня нынче знатный — что-то среднее между циркулярной пилой и несмазанной дверью. Нет, не стоит создавать команду из вампиров. Бегаем мы, конечно, быстро, и прыгаем высоко, но и из строя тоже выходим с потрясающей скоростью.

— Разумеется, это ложь. Руководством «Хеллсинга» такой исход операции не предполагался и не планировался, — четко рапортует Уолтер. Что немного странно, если подумать — я же не его начальник. — Массовые убийства, совершенные рядовой Андреевой, являются ужасным преступлением, которому не может быть оправдания. — Уолтер поджимает губы. — Должен сказать, что сама мысль, будто таков был наш изначальный план, является оскорбительной, мисс Виктория.

Наверное, мне стоит чувствовать себя пристыженной. Но я отчего-то не ощущаю вообще ничего. А еще отчего-то вспоминается поспешность, даже резкость, с которой Уолтер выключил ноут.

— Запись… — я снова болезненно откашливаюсь, — это был конец их разговора? Никаких обещаний и угроз напоследок?

Уолтер колеблется, затем качает головой.

— Они обменялись еще буквально парой малозначимых фраз. Ничего важного.

— И все-таки?

Старый дворецкий вздыхает.

— Леди Интегра спросила, для чего Руди нужен сэр Алукард. Тот ответил какой-то бессмыслицей. Что-то вроде «мне нужна его кровь, чтобы поднять его кровь». Да, именно так, дословно.

Я секунду размышляю.

— И что об этом думает Алукард?

— Полагаю, будет лучше, если он сам об этом расскажет, мисс, — с достоинством отвечает Уолтер, изображает легкий поклон и удаляется — прямой, несгибаемый, с ноутбуком подмышкой.

Только сейчас я замечаю длинную темную тень в углу комнаты.

***

— Догадок, что имеет в виду этот… почти человек, у меня нет, — задумчиво говорит Алукард. От него распространяется вкусный запах фруктового чая, но на этом хорошие новости и заканчиваются — присутствие высшего вампира в моей палате не сулит ничего доброго. — Есть некоторые подозрения… безумные, невероятные… но возможные. Поэтому мы тут посоветовались, да и решили, что я должен поговорить с Руди. Один на один.

Алукард не упоминает о реакции высшего руководства страны — Королевской семьи, членов Кабинета и Парламента, а она ведь наверняка была, и бросила мощную гирю на весы принятия решений.

Я знаю, что по идее мне нужно пасть ниц перед Алукардом на колени и просить, умолять его передумать, не приносить себя в жертву сошедшему с ума штурмбанфюреру, не вести переговоров с террористами, в конце концов. Пусть погибнет Лондон, пусть исчезнет в огне и эпидемиях вся Британия, но «Хеллсинг» останется стоять несломленным.

И тут, конечно, следовало бы провести линию между защитой страны, правительства и общественного строя — и защитой ее населения. Людей. И задуматься: что выйдет, если жертвовать все большим количеством людей ради того, что поддержать собственную репутацию, а заодно и престиж руководства? В какой момент ты перестаешь защищать людей, и начинаешь оберегать собственное эго?

Не думаю, что Алукард задавался такими вопросами. По военной части он подчинялся Интегре, через нее — королеве, а по религиозной — наверное, напрямую Иисусу Христу, и вряд ли последний как-то особенно часто демонстрировал вампиру свою волю. Думаю, он уже давно передал все свои полномочия земным владыкам.

В общем, никуда я не падаю, прочувственные речи не произношу. Да и желания такого нет, на самом деле. Вообще никаких чувств.

Профессиональное выгорание, наверно.

Но пауза затягивается, так что я бросаю ожидаемую реплику.

— Сдаться ему?

— Поговорить, — упрямо возражает Алукард, как будто он не собирается сделать именно то, чего требовал от Интегры Руди. А еще, согласись он сразу, не погибло бы несколько сотен человек. — Сухогруз «The Eagle» по-прежнему стоит там, где и был, добраться туда можно в течение максимум часа. Но есть одна загвоздка.

Всего одна, значит?

— Руди потребовал, чтобы я был один, и не имел при себе никаких транслирующих или записывающих устройств. Дескать, планирует поговорить со мной с глазу на глаз, без свидетелей, и сделать какое-то интересное предложение. В противном случае, как ты понимаешь, обещает превратить в упырей очередной район. Интегру это не устраивает — да и меня, в общем, тоже. Но и ненужных жертв следует избегать, поэтому было принято решение.