– Я ничего никому не скажу, клянусь двенадцатью богами!
– вскричала она со всею пылкостью, на какую была ещё способна.
– Только молю вас, сир, сохраните Ниту жизнь и возьмите меня в отряд!

– Ваше Величество, он нам нужен!
– вторил ей подоспевший Фирмос.
– Без него мы будем плясать возле реки и не сдвинемся ни на шаг!

Коинт замер, повел плечами, разминаясь, вытянул шею, покрутил головой и спросил, не оборачиваясь.

– Служитель Водолея - шпион твоего отца?

– Да, Ваше Величество, - отчеканила Патриция.
– Но шпионит он за мной.

Коинт обернулся. Чародел и воительница опустили головы.

– Значит, если ты поедешь со мной, он сообщит лорду, что ты в отряде короля отправилась покорять земли мертвых?

– Нет. Он не успеет. Сир, - она положила ладонь на рукоять меча.
– Я - ваш воин, и лишь затем дочь своего отца. Клянусь, что...

– Тогда не ставь мне условий, воин, - перебил её Коинт.
– Следи за служителем Водолея. Ни на миг не оставляй его. Ни здесь, ни там. Теперь моя тайна - твоя забота. Завтра за вами придут.

– Буду ждать. Благодарю вас, сир.

– Иди вон.

– Хороша, - услышала она вдогонку голос Фирмоса.
– Только чего добивается? Внимания?

– Смерти, - глухо отозвался Коинт, и Патриция ощутила мимолетную симпатию к косматому, звероподобному королю, который так просто и быстро нашел объяснение её вопиющей наглости.

Вернувшись в комнату, Патриция застала Нита за работой. Расстелив на полу карту, служитель Водолея, потирая подбородок, оглядывал её с таким обожанием, как если бы перед ним лежала обнаженная дева. Из распахнутого окна в комнату проникал лунный свет. В его серебристом мерцании обозначения на карте походили на татуировки на нежной, смуглой коже. Патриция прикрыла дверь, помялась на пороге и, наконец, сообщила.

– Прошу простить меня за излишнюю грубость.

Нит вскинул голову, слабо улыбнулся.

– Леди, все мы идем к цели разными путями. Вы едете со мной?

– Я еду с королем.

– Чудесно. Тогда вам нужно поспать.

– Я останусь здесь.

Нит снова вперился в карту.

– У меня одна кровать, - голос его дрогнул. Патриции захотелось ударить ученого. Она сжала кулаки, прошла мимо, едва не наступив на карту, и, рухнув в кресло, процедила.

– Кровать ваша.

Нит кивнул и снова замер. Патриция уснула по-военному быстро, а когда открыла глаза, то увидела, что уже рассвело. Нит либо проснулся раньше, либо всю ночь простоял над картой. Патриция потянулась.

– Трудились, не смыкая глаз?
– спросила она.

– Думаю, как не умереть в первый час пути, - Нит опустился на колени и принялся бережно сворачивать карту.

– И как успехи?

– Рассчитываю, что...

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, вошли.

– Король ждет, - отчеканил бесцеремонный слуга.

– А как же завтрак?
– Нит прижал карту к груди и удивленно посмотрел на юношу.
– Мы даже не умылись.

Слуга лишь пожал плечами.

– Идем, - Патриция рывком поднялась.
– Берите свои вещи, по пути зайдем ко мне.

Нит промолчал. Нит повиновался.

Разочарование воина Скорпиона было столь же велико, как и радость служителя Водолея, когда они, примкнув к немногочисленной свите Коинта, отправились вдоль набережной Аноро к летнему дому короля.

– Мы движемся в верном направлении?
– спросила Патриция Фирмоса.

Тот нагловато улыбнулся.

– Конечно, моя леди.

Летний дом короля располагался на окраине живописной деревеньки, которая тянулась по берегу Аноро. Аккуратные домики не жались друг к другу, как в обычных рыбацких поселениях, а красовались перед гостями зелеными садиками и уютными дворикам. Жилище короля отличалось от домов местных жителей разве что размерами да окном на чердаке. Патриция ехала к мертвой земле, населенной свирепыми чудовищами, а оказалась в миленькой деревушке, где даже у коров на шее были повязаны разноцветные банты. Испытывать терпение короля леди Нильянто больше не желала, поэтому, разбросав по комнате сумки (в доме оказалось двое слуг - оба старые и немые - и помогали они, конечно же, Коинту), отправилась к Ниту. Служитель Водолея несомненно заметил её внимание, но вида не подавал, предпочитая копаться в книгах, нежели в людях. Весь день они просидели в большой беседке, увитой диким виноградом. Патриция с каменным выражением лица чистила оружие. Когда на берега Аноро опустился вечер, и слуга зажег в саду светильники, воительница проверяла клинки в пятый раз. Нит, оторвавшись от книги, протер глаза.

– Мы опаздываем на ужин, - сказал он.

– Хотите есть?

– Это будет не лишним. Можем попросить слуг принести еду сюда.

– Приказать, - машинально поправила его Патриция.

– Что?
– Нит растерянно посмотрел на собеседницу. Та устало отмахнулась. Служитель Водолея пожал плечами и снова уткнулся в книгу.

– Что читаете?
– Патриция вытянула ноги и, поигрывая ножом, равнодушно воззрилась на учителя.

– Сказки.

– Сказки? Зачем?

– Нам мало известно о западной земле. Не стоит пренебрегать ничем.

– Значит, мы все же едем на запад?

– Ничего противоположного мне не говорили.

Патриция качнула головой. Он в таком же неведении.

– И о чем ваши сказки?

– Они злы и жестоки, как и западная земля, - Нит осторожно перевернул желтую страницу.
– Вот сейчас я читаю историю о бедной девушке, родители которой погибли на войне, и её забрал к себе злой чародел.

На вопросительный взгляд учителя Патриция ответила кивком.

– Девочка росла, хорошела, - продолжил Нит.
– И не нуждалась ни в чем, кроме свободы и общения. Чародел не выпускал её из замка, а слуги предпочитали молчать, дабы не разозлить господина пустой болтовней с его воспитанницей. И стала девочка девушкой, красивой и нежной, как вишневый цвет. Сидела она как-то перед окном, вышивала, и вдруг влетел в комнату раненый кречет. Упал ей на колени и затих. Девушка была ещё и добра...